Племянница жены

Мы с Викой заходим в спальню, чувствую себя неуютно, я не должен ложится с ней. Сбегаю в ванну, обдумываю с чего начать, а когда возвращаюсь, Вика переворачивает телефон экраном вниз и вытирает слезы. Всю мою уверенность, как ветром сдуло. Может мы больше не муж и жена, но Вика остаётся для меня родным человеком.

— Что случилось? — она улыбается сквозь слёзы и выдавливает из себя улыбку.

— Да у знакомой одной муж ушел к молоденькой девочке. Я приняла это слишком близко к сердцу. Как хорошо, что ты у меня не такой. Это ужасно быть брошенной в сорок лет! — в голове вакуум и я застываю с открытым ртом. Не самый подходящий момент. Телефон Вики издает сигнал о пришедшем сообщении, она поджимает губы. И ещё один сигнал.

— Может ответишь? Вдруг что-то важное.

— Да нет. Давай лучше спать ложится.

Я откидываю одеяло и ложусь рядом. Вика отворачивается, я облегченно выдыхаю. Обычно она прижимается ко мне. И логично, что после долгой разлуке ей захочется близости. Телефон, не прекращает издавать сообщения замолкает, а потом играет мелодия вызова.

— Бл*ть! — Вика зло откидывает одеяло, вскакивает и хватает трубку. — Я выйду поговорю, а то не успокоятся. Только приехала, а у них уже аврал, — говорит она, торопится убежать, прижимая трубку, но спотыкается о ножку стула и стонет. — Черт! — помогаю ей подняться и несу на кровать.

— Больно? — ощупываю ногу. Она издает стон и кусает губу.

— Очень, — я за льдом схожу. Иду на кухню, включаю свет и застаю зареванную Снежану.

— Ты чего, Снежинка? — сажусь на корточки возле нее и кладу руки на коленки, которые она тут же сбрасывает.

— Миша. Зачем было врать? Давать обещания, что ты бросишь жену, выбор квартиры. Я ведь ни о чем таком не просила!

— Я не врал. Все в силе. Я сообщу Вике о разводе, но не сейчас. У нее послезавтра день рождения. Я скажу после него. Потерпи два дня, — провожу по щеке, мучаясь от дикого желания содрать эти чёртовы шортики и взять ее прямо здесь на кухонном столе. Снежана вскакивает. И смотрит, словно впервые увидела меня.

— Ты мне врешь! А я просто дура! — зло шепчет, зелёные глаза вспыхивают. — Говоришь о расставании, а сам прыгаешь в кровать к Вике!

— Что за бред? — распрямляюсь. — Я просто сплю рядом.

— Бред? Ты вышел из вашей спальни в одних боксерах, кровать полчаса скрипела и стоны Вики… Не делай из меня идиотку!

— Да не было ничего! — в полный голос говорю я и повторяю шепотом. — Не было, Снеж. Она просто… — Снежана останавливает мою пламенную речь рукой.

— Меня тошнит от этого вранья.

И убегает к себе в комнату. Хочу идти за ней, но тут раздается голос Вики.

— Миша! Ты за льдом на северный полюс поехал? — достаю из холодильника кубики льда и заворачиваю в полотенце. Принимаю решение поговорить со Снежаной завтра, когда она остынет.

Снежана

Идиотка! С ненавистью луплю подушку, а внутри все разрывается на куски. Он с ней, в одной постели. Жена вернулась, а любовница побоку.

Я поверила в эти сказки, древние как мир. Я разведусь с женой, будем вместе, даже квартиру мне показал.

Прекращаю выть и заглушать всхлипы подушкой, но по щекам продолжают катиться слезы.

Я превратилась в слух, слышу каждый шорох, их разговоры за стенкой, Викин смех.

Подожди Снежа пару деньков, потом ещё. Просто он не наигрался со мной и продолжит кормить меня этими пустыми обещаниями годами. А я буду верить? Я слышала её стоны. Мне этого более, чем достаточно.

Утром убегаю раньше него на работу. Ему есть кого теперь подвозить. Я успеваю включить компьютер, прежде чем передо мной возникает злой как черт Миша. Делаю вид, что не замечаю его, продолжаю набирать текст.

— Снежа. Ты должна меня понять. Я не могу сейчас её бросить. Не накануне дня рождения.

— Делайте что хотите, Михаил Александрович. Мне нет больше дела до вас. Трахайтесь, справляйте дни рождения И забудьте. Ничего не было! — Миша наклоняет кресло, заставляет смотреть на него. А я беспомощно болтаю ногами, с досадой отмечаю, его парфюм и синяки от недосыпа. И даже то, что от него опять пахнет табаком.

— Ничего не было! Она просто ударилась, потому стонала. Я бегал на кухню за льдом. Тебя хочу, так что ходить уже больно. — мычу, когда его рот зло впивается в мой, а язык устраивает дикие пляски. — Дурочка моя ревнивая, — говорит так ласково, что я млею. Беспомощная овечка!

— Идите работать, босс! И не мешайте другим.

— Злобная фурия, — усмехается он. — Обедать вместе пойдем, — не предложение, приказ.

— Разбежался! — шиплю ему в спину. — Бегу и тапочки теряю.

— Да куда ты денешься, Снежа, — говорит и захлопывает дверь.

— Куда денусь? Вот из принципа не пойду.

За десять минут до обеда, собираю сумку и выключаю компьютер, решаю сбежать пораньше. На улице меня догоняет Денис.

— Привет. Я к отцу заехал, а его нет.

— Да, он с утра на переговорах, обещал вернуться после обеда.

— Я только с самолёта, летал на Сейшелы. Есть хочу жутко. Составишь мне компанию? — он нажимает на кнопку брелка. Красная Ferrari приветливо подмигивает фарами. В панорамных окна нашего офиса вижу, как Миша спрашивает что-то у охранника. Тот кивает на дверь. И Миша смотрит на меня.