Племянница жены

— Я же сказала извинюсь, — её рот смыкается на члене. Все тело, пронзает иголками наслаждения, пока она берет все глубже и глубже, смотрю на потолок, где пляшут разноцветные пятна. Если каждый раз она так будет извиняться, я готов ссориться каждый день.

Снежана

Так хорошо, в теле приятная усталость, а душа переполняется такими яркими, эмоциями. Жмурюсь, прижимаясь к груди Миши, перебираю завитки волос на животе, нахожусь в опасной близости к неутомимому зверю, который опять в полной боевой готовности.

— Снежа, — предупреждающим голосом говорит он, ловит мои пальцы. — Ты доиграешься.

Думать, о том, что будет дальше, совсем не хочется. Хочется расслабиться и плыть по течению, наслаждаться каждой секундой его близости. Но мозг настойчиво атакует мысль, что возможно, отец ребенка Вики — Миша. И когда малыш, появится, объединит их. Это сейчас он ничего не чувствует, а когда станет папой проснутся отцовские чувства.

— Стоило было от меня убегать, знала ведь, что догоню.

— Не знала. Но мечтала.

— Дурочка моя, — он крепко прижимает к себе, целует в макушку. Бабочки стремительно разлетаются по телу, а сердце щемит от любви к нему.

— А как же работа? Я не смогу больше быть помощницей Дениса.

— Только попробуй к нему приблизиться! Сами проведем проверку. А этот сопляк пусть валит домой. Я не обязан с ним нянчиться, пусть разбирается Олег.

На следующий день, мы приезжаем вместе. Идём по заводу, я стараюсь поспеть за широким шагом Миши. Впереди видим Дениса. Он кричит на начальника участка. Спина Миши напрягается, а в глазах появляется хищный блеск.

— Я тебя уволю! Распустились тут! Я наведу в вашем болоте порядок!

— Что кричишь? — Денис, с видом павлина поворачивается на голос Миши, поправляет солнцезащитные очки. Похоже не только его носу вчера досталось. — Приветствую, Михаил Владимирович. — с издевкой говорит он. Кривится, когда замечает меня. — Снежана Юрьевна. Должен сообщить, что после вчерашнего, в ваших услугах не нуждаюсь!

— Ну-ка. Большой начальник, пойдем-ка отойдем, — Миша отводит его в сторону, разговаривает тихо, так что я не могу разобрать слов. По лицу Дениса вижу, что он опять дерзит, до тех пор, пока Миша не даёт ему подзатыльник. Начальник участка, Федор Степанович, издает смешок, потом опомнившись, извиняется.

— Что ты ему сказал? — спрашиваю Мишу, как только они заканчивают разговор, а Денис вылетает из цеха злой как черт.

— Ничего. Домой к мамке с папкой отправил. Пусть там сопли подтирают. Не дорос он до такой должности. Пусть с низов начинает. А то институт не закончил, а строит из себя не пойми что. Научится без закидонов общаться с людьми, тогда и посмотрим.

— Честно говоря, я боялась, что ты прибьешь его за вчерашнее.

— Я умею отделять личное от рабочего. Так что там случилось, Федор Степанович? — обращается он к мужчине, который смущенно переминается с ноги на ногу.

Мы совсем забыли что не одни. Начальник участка рассказывает что поступил заказ, чертежи сделали, а одну деталь невозможно выточить. Инструментов нет.

Мы пошли к токарю. Миша вежливо и учтиво разговаривал с ним. Я делала пометки в планшете, пока меня переполняло чувство гордости за моего мужчину. Настоящий руководитель. С любым сотрудником найдет общий язык.

Обедать идём в местную столовую, до города добираться далеко. Да и Миша хотел посмотреть, чем кормят людей. Девушки, при виде статного мужчины в дорогом костюме, сразу подобрались. Кто-то полез за карманным зеркальцем и быстро подкрашивал губы. Вчерашняя ситуация повторялась. Но теперь мне было не до смеха. Это так на него всегда будут засматриваться? И я не могу их винить. Самой нравится. Миша резко бросает ложку и отодвигает борщ от себя. — Ты поела? — голос полон раздражения и несдержанности. Вопрошающе смотрю на него. Он берет меня за руку и буквально утаскивает в выделенный ему кабинет.

Как только дверь закрывается на ключ, он прижимает меня к стенке и накидывается на губы, нагло вторгаясь языком. Руки жадно обшаривают тело, вспыхиваю как спичка под действием его умелых ласк. Он поворачивает меня к спиной к себе, и отодвигает трусики. Тут же врывается на всю длину, тяжело выдыхает. Меня сносит ураганом «Михаил», припечатывает к стенке жёсткими ударами бедер. Мозги превращаются в сладкую вату и я не могу сдержать стон.

— Тише, Снежана, — не сбавляя скорости шепчет он, мнет грудь ударяясь все быстрее. До пика мы доходим почти одновременно. Прислонившись щекой к двери тяжело дышу.

— Что это было? — поворачиваюсь вполоборота, смотрю на успокоившегося Мишу.

— Хотел тебе напомнить чья ты.

— А есть какие-то сомнения?

— А то ты не заглядывалась на того сварщика, который имел тебя глазами?

— Что?! Ты придумываешь. Это скорее мне стоит ревновать. Та грудастая бухгалтерша так томно смотрела своими коровьими глазами, и без конца поправляя грудь пятого размера.

— Да? — Миша удивленно приподнял бровь. — Не заметил. Покажешь?

— Эй! — обиженно стукнула его по плечу. — Смотреть ты можешь только на меня.

— И не только смотреть, — он притянул меня к себе, покрывал мое лицо нежными поцелуями.