Племянница жены

Не радует даже кухня напичканная по последнему слову техники и квартира, о которой я так мечтала. Без него она пустая, холодная и огромная. Это раздражает, что я так зависима от него.

— Снежинка! Я дома! — слышу его голос и напряжение, в котором прибывала все эти четыре часа, отпускает. — А что ты меня не встречаешь? — Миша обнимает меня сзади, целует в шею. Я сжимаю губку, пытаясь выглядеть спокойной, но слезный поток подбирается, щиплет глаза, готовый хлынуть, прорывая дамбу сдержанности.

Это происходит. Миша разворачивает к себе лицом, строго смотрит, придерживая за плечи.

— Ты расстроилась? Что меня долго не было? Прости на Петровском бульваре как обычно пробки.

— У меня ничего не получилось. Пирог подгорел, брокколи пересолила.

— Из-за этого расстроилась? Глупышка, — он притянул к себе и чмокнул в макушку. Я переполнилась ярким солнечным светом. Искрилась от счастья изнутри. Жмурясь, поцеловала его в шею, вдыхая дурманящий запах своего мужчины, успокаиваясь.

— Но не все так плохо. Есть мясо на пару. На работу пароварки не смогла повлиять моя рассеянность.

— Ты из-за Вики расстроилась? — щеки предательски вспыхнули от стыда, я опустила голову, не в силах смотреть на Мишу.

Я не могу, не имею права ревновать его к ребенку. Это слишком! Не хотелось становиться не сдержанной неуверенной в себе истеричкой, что маниакально вцепляется в мужика, боясь его потерять. Но это происходит! И это злит меня. Это путь в никуда. А я хочу для нас будущего. И Миша всё прочитал, всё понял.

— Прости, — улыбнулась. — Как Вика? Как малыш?

— Все хорошо. Врачи сказали что угрозы больше нет. Снежа, мне придется часто навещать Вику. Понимаешь, ее сорок врачи называют ее старородящей, бояться за её здоровье. Ребенка надо выносить, это для нее, да и для меня важно.

Я ей сказал, что как только родиться малыш, сделаем тест ДНК. Он вполне может оказаться ребенком твоего отца. Но пока это делать не могу. Рисковать ребенком и брать у него кровь в утробе — опасно. Вика так ждала малыша, так хотела родить, не хочу лишать её мечты.

— Я понимаю. Ты меня извини. Ты все правильно делаешь.

Ну что? Рискнешь? Попробуешь брокколи? Я его промыла. Вкус, конечно, не такой, но если очень голоден, то вполне съедобно.

— Я все съём. Корми меня, женщина. Я голодный как волк!

Олег Геннадьевич сухо просит меня отнести документы Михаилу. Я растерянно киваю, не понимаю, почему он стал таким. Раньше он всегда приветствовал меня улыбкой, а теперь только рявкает и делает замечание. То почему я принесла кофе, когда он просил чай. Хотя он всегда пьет черный кофе с двумя ложечками сахара. То, видите ли, я перепутала встречи с партнёрами. Хотя расписание составляла замещающая меня Люба, секретарша Миши.

Поэтому, в кабинет Миши вошла зла злая как черт, в надежде, что увижу его и успокоюсь. Не вышло. Пресловутая Люба, по милости которой я получила втык, склонилась над столом Миши. Ее юбка, с разрезом до стройной жопы, стала последней каплей рушившей мою выдержку.

Она стояла спиной к двери. Я не видела ее спереди, но уверена, что её блузка расстёгнута на три пуговки и Мише предоставляется обзор на красивую четверочку. Даже я засматривалась на такую красоту. Что ж происходит с мужчинами?

Про Мишу не сплетничали что он ходок, до моего появления. Но раз изменил раз, что если у него это станет нормой? И так жаждущая лечь под него Люба, добьется этого?

Отчеканивая шаг, подошла к этой парочке, бросив на стол бумаги.

— Мой босс просил тебя подписать! — эта выдра, поняла что я ревную, и оскалилась, проводя розовым языком по белым зубам, которые мне туту же захотелось выбить. Прямо руки зачесались. Сделай я это, она по крайнее мере, не смогла бы так широко улыбаться. Стерва!

Боже, как Вика переносила это? И до сих пор не села за убийство одной из таких соблазнительниц?

Красивый мужчина это наказание! И почему меня не угораздило влюбиться в страшного очкастого ботаника из школы?

— Хорошо, Снежана Юрьевна. Я посмотрю.

— Как Вам будет угодно, Михаил Александрович! — с сарказмом произнесла, разворачиваясь и собираясь уйти.

— Стоять! Люба, выйди! Снежа останься!

— Что это было? — спросил он, как только сучка ушла, выписывая восьмёрки бедрами.

— Вот это случилось! — указала на закрытую дверь. — Ты обещал пересмотреть дресс-код этой прости… кхм. Сотрудницы.

— Снежа, перестань! Я и не смотрю на нее. Меня интересуешь только ты, — он сгрёб меня, усадив на стол. Приподняв блузку, оставил влажный поцелуй на животе. Отчего меня тут же забросило в самое пекло, а с губ слетел несдержанный стон. Миша с алчущим взглядом приподнял юбку, властно накрывая лобок.

— Миша. Не сейчас. Олег злой как сам дьявол, если я задержусь, он устроит мне трепку. Давай потерпим до дома, — он поднял глаза, горящие неприкрытой похотью. Я слезла и отошла на безопасное расстояние. — Можем после работы съездить в магазин? Я присмотрела по каталогу такие красивые подушечки. Они идеально подойдут к интерьеру. А то диван смотрится чужеродным и неуютным. Весь такой белый, как в псих диспансере.