Плен одиночества

— Я маму люблю, — поморщила она носик.

— А папу? — вновь улыбнулся Игорь.

— Ника… — В негромком голосе Ринаты прозвучало отчетливое предупреждение.

Игорь поймал её слишком серьезный, настороженный взгляд и снова посмотрел на Николь.

Вот она — точка невозврата. Рина не знала, что ей делать. Не так она хотела, но… Остановить Нику? Она инстинктивно сделала шаг вперед. Что она может? Вырвать её у Игоря из рук, заистерить? Глупость какая… Она должна была сказать ему там, на катке «Айсберга», зря она послушала его…

Николь посмотрела на мать, на Игоря и, вздохнув, тихо, совсем грустно призналась:

— Нет у меня папы.

— А как же Ник?

— Ник мне не совсем папа, Ник мой крестный папа. Как и Алиса — крестная мама. Я Ника очень люблю и хотела бы, чтобы он был моим обычным папой, но его нет. — Николь снова грустно выдохнула и посмотрела в глаза опешившему Игорю.

— А где твой папа? — с трудом выдавил он вмиг осипшим голосом.

Пожав плечиками, Николь прильнула к нему. Игорь медленно повернул голову к застывшей Рине. Она смотрела на него прямо и спокойно, с каким-то вызовом. Смотрела и молчала. В разум его просачивалось оглушительное, отравляющее ядом понимание. Горечь подкатила к горлу. Рината была беременна на Олимпиаде. Николас — всего лишь крестный. Тяжело сглотнув, Игорь поставил Нику на пол и, выпрямившись, снова нашел взгляд Рины. Как и прежде спокойный, без каких-либо признаков паники. Взгляд женщины, не боящейся правды.



Глава 45

Россия, Москва, июнь 2021 года

— Мама, я не хочу к бабушке! — Николь полными слез глазами смотрела на Ринату, а та, в свою очередь, дрожащими руками пыталась застегнуть пуговицы на её джинсовой курточке.

Стоящий рядом Игорь не проронил ни слова. Он вообще не проронил ни слова за всё это время. Прошло уже десять минут, а он всё молчал, наблюдая за жалкими попытками Ринаты совладать с дочерью. И это его молчание давило на неё, заставляло нервничать, злиться и раздражаться. Она не знала, как он себя поведет, не смотрела в его глаза, поэтому понятия не имела, что в них. Настроен ли он на разговор? Скорее всего, да. Иначе не стоял бы и не сверлил её спину взглядом, не рассматривал бы Нику. Вспылил бы, наговорил резких жалящих слов и ушел. Но он по-прежнему находился рядом. Однако с каждой минутой выдерживать его присутствие становилось всё труднее.

— Николь, прекрати! Сережа по тебе соскучился, поиграете с Симбой.

— Ты снова меня бросишь! Я хочу с вами домой поехать! — горячо воскликнула Ника и посмотрела на Игоря: — Игорь, я не хочу к бабушке! — А после вырвалась из рук Ринаты и бросилась к нему. Обняла и прижалась так доверчиво и искренне, что Рината не смогла сдержать стона. Её уже начинало колотить, на глаза наворачивались слезы. Грозящая разразиться истерика ничем хорошим не закончится, Рина отдавала себе в этом отчет, поэтому изо всех сил старалась успокоиться. Хоть кто-то из них должен думать головой.

— Ника, езжай сегодня к бабушке, — наконец услышала Рина голос Игоря. Повернулась. Крылов присел перед Николь на корточки, поправил белый воротничок её синего хлопкового платья, застегнул последнюю, так и не давшуюся Рине пуговицу на курточке и посмотрел Николь в глаза. Подбородок её подрагивал, по щекам-таки покатились слезы. Игорь ласково улыбнулся и провел своими ладонями по её личику, стирая их. — Нам с мамой надо поговорить. Это очень взрослый и скучный разговор, — голос его сипел. Он всё смотрел на Нику, не отводя взгляд. — С бабушкой и дедушкой, с Серёжей тебе будет весело.

— Я с вами хочу, — захныкала Николь. Игорь обхватил её хрупкие плечики.

— Николь, не плачь, — подбадривающее улыбнулся он. — Мама… мы с мамой тебя не бросим. Завтра поедем все вместе домой.

— Обещаешь? — Николь смотрела на Игоря полным ожидания взглядом.

Стоило ей моргнуть, две крупные слезинки снова оставили влажные дорожки на её щеках. Игорь нежно стер большим пальцем сначала одну, потом вторую и кивнул.

— Обещаю. — Затем потянулся в карман и достал оттуда два камешка. — Держи. Стащил из Сочи, — протянул и подмигнул ей.

Николь забрала камни, и, рассмотрев их на раскрытой ладони, положила в карман джинсовки.

— Ладно, — вздохнув, она повернулась к Ринате и совершенно серьезно произнесла: — Только на один день к бабушке.

Рината кивнула. Богославская, надевая на ходу плащ, вышла из подтрибунного помещения.

— Ну что? Поехали? — обратилась она к Николь.

— Да, бабушка, — всё еще недовольно выговорила Ника, однако протянутую Аллой ладонь взяла.

Алла смерила задумчивым взглядом Ринату, затем посмотрела на Игоря. Что-то случилось. И, судя по всему, именно в тот момент, когда она разговаривала с Серёжей. Потому что когда она вернулась, на Ринате уже лица не было, а Игорь…

— Мы пойдем. Николь, ты попрощалась?

— Пока мама, пока Игорь, — без энтузиазма помахала Николь свободной рукой, и Алла повела её к выходу.

Рината с Игорем смотрели на них до тех пор, пока они не скрылись за дверьми. И только после Рина услышала тихое:

— Об этом ты мне в Сочи хотела рассказать?