Плен одиночества

Алла молча стояла рядом. Хотела пойти в кухню, чтобы накрыть на стол, но что-то останавливало, мешало ей, не давало сделать шаг. Она смотрела, как меняется выражение лица Бердникова. Как в глазах его недовольство сменяется непониманием, непонимание — ужасом. Он посмотрел ей в глаза и, произнеся в трубку: — Мы выезжаем. Спасибо. Опустил руку с зажатым в ней телефоном.

— Что случилось, Володя? — вмиг севшим голосом выдавила Алла.

Он ничего не сказал. Лишь мотнул головой и, резанув ладонью воздух, тяжело выдохнул.



Глава 46

Россия, Москва, июнь 2021 года

Рината открыла глаза и сразу поспешила закрыть их. Яркий свет слепил, голова раскалывалась, дышать было трудно. Она дёрнула рукой и тут же ощутила прикосновение.

— Тихо. — Тёплые пальцы ласково поглаживали её по тыльной стороне ладони. Это был голос мамы.

Рина плохо понимала, что происходит. Снова открыла глаза и скорчилась от тупой боли в затылке. Белый потолок… Чуть привыкнув к свету, она повернула голову. Сидящая у постели Алла сжимала её ладошку. Взгляд у неё был обеспокоенный, глаза как-то странно, тревожно блестели. Рина застонала и попробовала пошевелиться. В вене у сгиба руки торчал катетер, закреплённый пластырем-бабочкой, тело болело, словно бы после неудачно выполненного прыжка она кувырком пролетела от одного борта до другого. Подняв свободную руку к голове, Рината коснулась лба и наткнулась на повязку. Алла, как и прежде молчала. Шумно выдохнув, Рина собрала мысли воедино и тихо спросила:

— Мама, где Игорь? — За прошедшую минуту глаза её более или менее привыкли к свету, и теперь она могла рассмотреть лицо матери более пристально.

Щёки бледные, волосы наскоро забраны в простой хвост. И взгляд…

— Он… — Алла качнула головой, а в следующее мгновение дверь открылась, и в палату, неся два картонных стаканчика с кофе, вошла Алиса.

Заметив, что Рината очнулась, она облегчённо выдохнула:

— Господи, ну слава Богу, ты пришла в себя.

Подойдя ближе, Алиса протянула Богославской один стакан, свой же поставила на тумбочку. Волосы в беспорядке, на лице ни намёка на косметику. И взгляд… Тот же тревожный блеск, что и во взгляде матери.

Наблюдавшая всё это время за ней Рината понимала, что что-то происходит. Алиса нервничала, и это было заметно невооруженным взглядом. И её бледнота. Какая-то неестественная бледнота… Или это ей только кажется? Поморщившись, Рина застонала и шумно вздохнула. Затылок болел так сильно, что её начинало тошнить, свет раздражал.

— Выключите эту отвратительную лампу, — попросила она. — У меня сейчас голова взорвётся.

Алиса, ничего не сказав, подошла к двери и щёлкнула выключателем. Две из трёх ламп, освещавших палату, потухли, и Рина облегчённо прикрыла глаза. В сознание её влетели воспоминания. Мокрая лента дороги, зажигалка, габаритные огни едущего впереди «Опеля». Светофор. Игорь, кричащий ей, чтобы она тормозила, его руки на руле «Рендж Ровера»»… Машину резко занесло, она нажала на тормоза, и в следующее мгновение откуда-то сбоку прилетел удар. Мгновенно сработавшая подушка безопасности вдавила её в спинку сиденья. Она ударилась затылком… Да, точно ударилась — отсюда и боль. Подушка безопасности, руки Игоря на руле… Игорь…

— Где Игорь?! — с истеричными нотками в голосе снова спросила Рината.

— Он в реанимации, Рин, — ответила за Аллу Алиса. Подошла к кровати с другой стороны от Аллы и присела на краешек. — Всё обошлось.

— Что значит обошлось, если он в реанимации?! — сипло воскликнула Рината. Морщась, села в постели и попыталась отодрать пластырь, чтобы вытащить из вены катетер.

— Ты что делаешь? — тут же схватила её за руку Алиса. — Не трогай.

— Мне надо увидеть Игоря, — упрямо сказала она, не обращая внимание на тошноту и начавшееся головокружение. Пальцы от катетера она всё-таки убрала и теперь пыталась спустить ноги с постели. — Я должна знать, что с ним всё в порядке!

Она сделала попытку встать, но Алла и Алиса удержали её.

— Рината, успокойся. — Алла погладила дочь по плечу. — С ним ничего серьезного.

— Ты мне врешь! — глядя на мать, Рина поджала губы и мотнула головой. Если с ним всё в порядке, почему они не пускают её?! И откуда эта тревога во взглядах?! — Ты мне врёшь, мама! Скажи мне, что с ним?! Алиса! — повернулась к Алисе и тихо попросила, плача: — Скажи мне, что с ним? Он же… я… мы… — Она судорожно всхлипнула и зажала ладошкой рот.

Без колебаний прижав Ринку к себе, Алиса заговорила:

— Перестань реветь! Ты ушиблась затылком, нельзя тебе плакать. Еще хуже сделаешь. Ты же не хочешь осложнений, правда? А Крылов твой жив и даже в сознании. Слышишь? — отстранилась и, по-прежнему не убирая рук с плеч Ринаты, настойчиво повторила: — Ты слышишь меня?! — Рината снова всхлипнула и кивнула, цепляясь за рукава её платья. — Вот и всё. Прекрати себя накручивать. Ты ребенка итак знатно встряхнула, ещё и слезы льешь.

— С ним всё хорошо? — тихонько спросила Рина. — С ребёнком?