Плен. Жизнь и смерть в немецких лагерях

Собственно, это и был весь тот торг Власова со следствием, благодаря которому он вполне нормально питался и отвечал на все вопросы следователя. Поэтому применять к Власову какие-либо меры воздействия не пришлось. За «парцайку», за ароматную папиросу, за чай с бутербродами в кабинете следователя Власов весьма охотно рассказывал и теперь был готов продать всех. О судебном процессе над Власовым К.М. Александров, в частности, пишет: «Одно из серьезных заблуждений, препятствующих объективной оценке Власовского движения 1942—1945 гг., заключается в распространенном представлении о вине А.А. Власова и его подельников, якобы доказанной в судебном порядке в соответствии с действовавшим уголовным законодательством РСФСР. В результате московского судебного процесса 30 июля — 1 августа 1946 г. будто бы состоялось признание группы генералов и старших офицеров власовской армии виновными, а вынесение коллективного смертного приговора “обеспечило неотвратимость наказания за совершенные преступления”.

В действительности ни предварительного следствия, ни процедуры судебного разбирательства в общепринятом смысле по делу генерал-лейтенанта А.А. Власова и его подельников в 1945—1946 гг. не было. По отношению к участникам Власовского движения в 1945—1950 гг. в рамках фиктивного уголовного законодательства имели место физическая ликвидация или принудительное этапирование в исправительно-трудовые лагеря граждан Советского Союза, выразивших свой протест против репрессивной государственной политики путем участия в боевых действиях на стороне противника, так как никаким другим путем выразить этот протест им не представлялось возможным».

Я не буду излагать свое мнение на этот счет, тем более что, как и у Александрова, у меня нет юридического образования. Восполнить этот пробел я попросил специалиста — военного прокурора судебного отдела Военной прокуратуры Московского военного округа. Вот как прокомментировал приговор от 1 августа 1946 года по делу бывшего генерал-лейтенанта А.А. Власова и других полковник юстиции В.Ф. Алиферовец:

«С точки зрения общепринятой теории права, судебное разбирательство по делу Власова и других бывших советских военачальников, несомненно, проведено с грубейшим нарушением правовых норм, без соблюдения всех необходимых процедур, в т.ч. с игнорированием стадии судебного следствия, без участия защитников и прокурора. В этом смысле процесс над власовцами ничем не отличался от других аналогичных судебных процессов того времени, когда речь шла о привлечении к уголовной ответственности по небезызвестной 58 статье УК РСФСР.

Сегодня, наверное, любому, даже очень далекому от вопросов юриспруденции человеку, известно, что в те годы никакой состязательности и равенства сторон в судебном уголовном процессе не было, да и не могло быть по определению, в силу существовавшего в стране политического режима. Суд в подобных случаях руководствовался не стремлением к установлению истины, а указаниями лиц высших партийных органов и руководителей репрессивного аппарата. В данном случае, как это усматривается из документов служебной переписки, суд руководствовался указаниями Сталина и Абакумова.

Собственно говоря, приговор по делу был вынесен еще за неделю до начала судебного заседания. Это было сделано 23 июля 1946 года на заседании Политбюро во главе со Сталиным. В его решении были четко назначены и определены как сроки и форма предстоящего процесса, так и мера наказания всем подсудимым.

К слову сказать, советское уголовно-процессуальное законодательство того времени не было ориентировано на правовые системы наиболее развитых, демократических и цивилизованных стран. Поэтому в соответствии с отечественным Уголовно-процессуальным кодексом вполне допустимым являлось то, что суд, например, мог при рассмотрении дел о “контрреволюционных преступлениях” признать доказательствами протоколы допросов лиц, произведенных в ходе предварительного расследования, без их проверки в судебном заседании и даже без их оглашения. Свидетелей, по усмотрению суда, могли вообще не вызывать и не допрашивать. Таков был закон.

Вероятнее всего, что и методы, какими допрашивались обвиняемые по этому делу, были не самыми гуманными. Тем более, если принять во внимание то, что многие из оперуполномоченных и сотрудников следственного отдела ГУКР “СМЕРШ”, принимавших участие в расследовании уголовного дела, впоследствии были досрочно уволены из органов за нарушения социалистической законности, в т.ч. за применение пыток и истязаний, а кое-кто осужден и даже расстрелян во главе с самим министром госбезопасности Абакумовым B.C.