Пленение (ЛП)

— Ладно, дай-ка подумать. — Я стала перебирать последние девять месяцев, отбрасывая эпическую плаксивость, постоянные мелодраматические посещения шкафа и злобную акустическую гитарную музыку. — Сэм и я съехали из кампуса в начале лета. У меня было прослушивание в группу в июле. Решила поменять свою специализацию примерно в это же время и взяла перерыв на семестр — на осенний семестр — в занятиях, чтобы прослушать музыкальную программу.

По какой-то причине тот факт, что я сменила специальность, ощущался по-настоящему важным объявлением, особенно когда я произносила это вслух перед Мартином. Я скользнула глазами в сторону, чтобы проверить его реакцию, и увидела его улыбающееся лицо.

— Что ж, — начал он, затем замолчал, выглядя слегка потрясенным. Он отстранился от стойки и переместился ближе ко мне. — Это чертовски потрясающие новости!

Я рассмеялась отчасти, чтобы выпустить нервную энергию, отчасти, потому что его голос был намного громче и звучал таким радостным из-за меня. На самом деле он, казалось, был в полном восторге.

— Спасибо тебе. — Наклонив голову в сторону, я чувствовала себя слишком довольной из-за его реакции.

— Это на самом деле здорово. — Он сиял от счастья, а его улыбка сейчас была просто огромной. Очевидно неспособный с собой ничего поделать, Мартин подхватил меня с того места, где я стояла, замешкавшись на входе в кухню, и притянул в крепкие объятия.

Я рассмеялась от его несдержанного проявления восторга и обернула руки вокруг его поясницы.

— Да, ну, я знаю, что хочу музицировать, и знаю, что люблю сочинять, но не уверена, чем конкретно хочу заниматься.

Он отстранился, его руки сместили захват на моей руке чуть выше локтя, казалось, он желал видеть мое лицо, когда я бы озвучила остальные мысли.

— Хочу ли я учиться? Сотрудничать со студией звукозаписи? Записать саундтреки? Понятия не имею.

Желудок скрутило от тревоги. Моя мать стала бы спрашивать меня снова о выступлении на ее благотворительной кампании и сборе средств, как только бы каникулы подошли к концу. В конце концов мне пришлось бы принять решение.

Мартин принял мою гримасу мучительного беспокойства за нервозность из-за того, что я сменила специализацию, и сказал:

— Но ты заведешь много хороших знакомств в музыкальной школе с людьми, которые cмогут помочь тебе разобраться, что делать дальше. Не раздумывай и используй их для своих знаний.

— Да. Точно. Я не прочь заполучить беспристрастное мнение эксперта.

Его улыбка вновь стала широкой, когда взгляд скользнул по моему лицу, а глаза решительно сияли.

— Это очень похоже на то, что бы обычно сказала бы Кэйтлин Паркер.

Конечно же, я улыбнулась в ответ, его радость за меня была опьяняющей и заразительной.

— Итак, ты имеешь в виду, что это было потрясающе сказано?

— Точно.

Его кофеварка запищала или зазвенела, или издала какое-то странное музыкальное оповещение, сообщая, что мой кофе был готов. Звук был очень официальный. Мартин не сразу отпустил меня, и на секунду я подумала, что он мог притянуть меня в ещё одни объятия. Вместо этого он вздохнул — его вздох был наполнен счастьем — и отпустил меня, отходя к шкафу и хватая чашку для кофе.

— Знаешь, нам нужно пойти и отпраздновать.

— Отпраздновать то, что я сменила специализацию?

— Да. И надеюсь другие вещи тоже.

— Какие это другие вещи?

Он поставил чашку на стойку передо мной, выглядя немного рассеянным, задумчивым.

Он медлил, прежде чем дать ответ на вопрос, но когда отвечал, его взгляд стал жестким и рассудительным, а тон подсказал, что он чуть-чуть был расстроен.

— Можно ускорить процесс, если ты прочитаешь несколько интервью, которые я дал за последние несколько месяцев. Потом, когда у нас будет время на то, чтобы поговорить, ты будешь знать... все.

— Конечно. Отлично. Это имеет смысл, — кивнула я, потягивая кофе.

Он, казалось, одновременно расслабился и занервничал. Я наблюдала за тем, как он сделал глубокий, бодрящий вздох.

— Хорошо, — сказал он, что прозвучало так, словно если бы я прочитала интервью, это было бы одновременно хорошо и плохо. Затем внезапно достал телефон и нахмурился. — Я опаздываю. Мне нужно идти.

— Ладно. — Я ободряюще улыбнулась ему, потому что мне казалось, он нуждался в этом. — Увидимся позже.

Мартин замешкался, просто вглядывался в меня, его выражение лица было непонятным. Я снова ощутила невольную реакцию от его взгляда. И снова я просто приняла дрожь моего тела и тепло как одну из жизненных истин.

Потом Мартин кивнул, повернулся и вышел.

Он просто... ушел, звук захлопывающейся двери его квартиры лишь подчеркнул его внезапное исчезновение.

Целую минуту я стояла на кухне, уставившись в дверной проем, где он исчез так бесцеремонно. Он даже не попрощался.

Чем дольше я смотрела, тем больше тишина раннего утра ощущалась резче и неприятней, так что я мысленно встряхнула себя, решив, что он, должно быть, спешил, и потянулась через стойку, где разглядела коробку с вышеупомянутыми кексами.