Плененная невеста (ЛП)

Впервые в своей жизни я почувствовала настоящую, необузданную страсть. Я узнала, каково это, хотеть кого-то физически так сильно, что отбрасываешь в сторону свои собственные идеалы и упрямство, и получаешь что-то взамен. То, что я почувствовала с Виктором прошлой ночью, не было похоже ни на что, что я испытывала раньше. Это не должно повториться, шепчет мой разум, когда я переворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и я чувствую, что мгновенно взбунтовалась.

Почему? Почему нет?

Потому что он русский. Он из братвы. Он продает женщин, как я могу когда-либо полюбить такого мужчину?

Я закрываю глаза, борясь с шепотом в моей голове. Он также мой муж, думаю я про себя. Я связана с ним навсегда. Неужели я обречена быть несчастной до конца своей жизни? Не должна ли я просто выскользнуть из этой комнаты прямо сейчас, найти ближайший мост и спрыгнуть с него, если это все, на что мне остается надеяться?

Я думаю о том, что он сказал мне прошлой ночью в самолете, о том, как здесь все по-другому, о том, что могло бы случиться с теми женщинами в противном случае. О том, как он сказал, что дает им шанс на лучшую жизнь, чем они могли бы иметь. Я не совсем уверена, что верю ему или что какая-то часть этого настолько альтруистична, как он пытается это представить. Конечно, он мог бы просто спасти их или дать им работу, что-то другое, чем превращать их в наложниц для богатых мужчин. Не то чтобы его семья не разбогатела на этом за эти годы. Трудно поверить, что это имеет какое-то отношение к тому, что лучше для них.

Но в то же время, если это объяснение верно…

Это не делает это нормальным, но делает ли это, все намного хуже всего, что делала моя семья, или Лука, или Макгрегоры? Ирландцы и итальянцы торгуют оружием, которое убивает невинных, разрывает семьи и разжигает войны. Мой отец управлял стрип-клубами и борделями, как прикрытием для наркоманских вечеринок. Вся моя жизнь была построена на вещах, которые являются незаконными и криминальными.

Виктор все еще спит, и я протягиваю руку, чтобы дотронуться до него, проводя пальцами по мягким темным волосам на его груди. Я вижу мягкое вкрапление седины тут и там сквозь темные волосы, и провожу по ним кончиками пальцев, пока он тихо не стонет и его глаза медленно не открываются.

— Доброе утро, принцесса, — говорит он, поворачивая голову, чтобы посмотреть на меня. Солнечный свет падает на его лицо под углом, делая его мягче, чем обычно, и его лицо менее резкое и властное.

— Мне не нравится, когда ты меня так называешь.

Виктор переворачивается на бок, ухмыляясь.

— Тогда как мне тебя называть? Как тебя называют твои друзья?

— Мои друзья называют меня Кэт, — тихо говорю я. — Но я не думаю, что мы уже друзья, ты и я.

— Нет? — Он наклоняет голову. — Разве друзья так не делают?

Он протягивает руку, его палец скользит вниз по ложбинке между моими грудями. Он обводит кончиком пальца небольшую выпуклость одной из них, прослеживая ее до моего соска, который он слегка пощипывает.

— Никто из моих друзей никогда этого не делал.

— А как насчет этого? — Он перекатывает сосок между двумя пальцами, пока я не ахаю, и когда он наклоняется ближе ко мне, я чувствую, как его обнаженный член твердеет у моей ноги.

— Нет. — Я качаю головой, облизывая сухие губы.

Он сжимает мою грудь, наклоняясь, чтобы провести языком по другому соску, делая медленный круг.

— А так?

Я не могу говорить. Я чувствую нарастающую боль между ног, мой клитор пульсирует с каждым движением его языка и пощипыванием пальцев, как будто от моих сосков к вершине бедер проложена прямая линия. Я просто качаю головой, и Виктор сжимает губы вокруг моего соска, посасывая нежную плоть, в то время как его рука оставляет мою грудь, чтобы скользнуть вниз по животу, туда, где я влажная и жаждущая его.

Я ахаю, когда его пальцы касаются моего клитора, нежно потирая, дразня меня до еще более сильного состояния возбуждения. Он покусывает мою грудь, посасывая ее, пока его зубы царапают мой сосок, в то время как его пальцы надавливают на мой клитор, а затем внезапно он перекидывается через меня, раздвигая мои ноги коленом, когда его рот жестко опускается на мой.

— Мне нужно снова быть внутри тебя, — стонет Виктор, его губы касаются моих. — Я не могу ждать, мне нужно почувствовать тебя.

При этом меня охватывает трепет, когда я вижу, как мой немногословный, дисциплинированный муж теряет контроль, его член набухает и горит между моих бедер, когда он направляется между моих ног, его головка грубо раздвигает меня, когда он толкается внутрь. Он стонет от облегчения, когда первые дюймы его члена проскальзывают в меня, и мое тело сжимается вокруг него, желая большего. Виктор погружается полностью, его тугие, тяжелые яйца прижимаются ко мне, когда он покачивает бедрами, и я задыхаюсь от удовольствия, когда он обхватывает мое лицо ладонями и снова целует меня, прежде чем начать двигаться.