Плененная тьмой

Разговор с ней затягивается, и я понимаю, что выхожу из себя. Я не в силах усмирить свои желания. Каждая фраза Персефоны вонзает острое копье в мою выдержку, разрушая ее у основания. Теряя рассудок и способность противиться, я впиваюсь в ее губы, заставляя их смолкнуть. Наши губы соприкасаются, и моя вселенная взрывается. Перестраивается. Меняется. Я пью ее свет, теряюсь в звенящем рассвете. Чувствую, как наполняюсь жизнью, и не могу остановиться. Это меня пугает больше всего. Моя тьма ликует. Все осколки вновь собираются воедино, заживляемые светом девушки. Но моя тьма убегает от меня и струится по нити Персефоны, плотно в нее вплетаясь, становясь одним целым с ней. Хочу остановиться. Но губы ее так мучительно сладки. Хочу отстраниться, но вместо этого прижимаюсь к ним еще сильнее. Только бы не навредить ей! Еще не осознаю, но чувствую, что, если Персефона превратится в тень, я больше не найду смысла в своем существовании. Именно это останавливает меня, и я с горечью на сердце и волею огромных усилий отстраняюсь от ее губ.

Девушка в моих руках без сознания, а я впервые чувствую то, что люди именуют сожалением. Колкость шипа алой розы. Она так хрупка и нежна. Она — весенний цветок, распустившийся во мраке, а я едва совладал с собой, чтобы не растоптать его одним движением.

Ирида уносит ее, а я еще долго смотрю им вслед. Неужели я был несправедлив? Не хочу себе в этом признаваться, но я больше не могу так с ней поступать. Я должен ее отпустить, дать ей право выбора. Но разве я могу? Особенно теперь. Когда моя тьма ощутила вкус света Персефоны, она не позволит мне этого сделать.

Глава 24

Я не понимал, что со мной происходит. Моя тьма буквально покорилась обыкновенной девушке, зазывая меня к ней, заставляя идти на поводу, словно верный пес. Я неустанно думал о Персефоне. Желал ее. Хотел большего, чем просто обмен энергией. Но я боялся. Да, абсурдность этого умозаключения выводила меня не на шутку. Но впервые чуть не потеряв ее, я испугался. Я не хотел этого. Не хотел привязываться. Ведь она рано или поздно уйдет в Элизиум, а я снова останусь один. И тьма, окружающая меня, больше не покажется мне домом. Она станет камерой для пыток в мире, где не будет ее. Моей звезды.

Пытаясь убедить себя в том, что она пустышка, я все больше думал о ней. И не только как об источнике энергии. Я хотел узнавать ее. Открывать страницу за страницей, словно диковинную книгу.