Плененная Вселенная

Последняя капля сока упала в чашку. Последние порции были выпиты в молчании. Ягод больше не было, сколь тщательно они ни искали, Вообще, ИБ казалось здоровым: ветви были покрыты плотными, плоскими листьями. Они пытались жевать их, но те были слишком сухи и поглощали больше слюны, чем доставляли влаги сами.

Сорок второй день.

Сорок третий день.

Сорок четвертый день.

Сорок пятый день.

Сорок шестой день.

— Вы проверяете курс? — пролепетала Мара. — Проверяете?

— Да. Должен… — прошептал Джайлс. Он был не в лучшем состоянии, чем остальные. «Жажда, — подумал он, — безразлична к сословиям».

— Мы умираем. Дай почти в коме, она уже не открывает глаз. Она умрет первой. Я не хочу так умирать. Вы убьете меня?

— Нет, — он поднял голову. — Если кто-нибудь выживет — выживут все.

— Вы не хотите мне помочь. Вы хотите, чтобы я страдала… — она была обижена, и заплакала бы, если оставалась бы влага на слезы.

Он сел в кресло. Остальные лежали на койках или на полу без малейшего желания двигаться. Что-то играл магнитофон, и ни у кого не было сил его выключить. Звонкий девичий голос пел что-то с постоянно повторяющимися словами «любовь». Монотонно бил барабан — там было слишком много ударных. В нормальных условиях это раздражало бы Джайлса, но теперь ему было все равно. Болели глаза, горло горело, тело было истощено и обезвожено. Мара, может быть, и права — это не лучшая смерть. Девица взвизгнула, барабаны брякнули. Внутренняя дверь воздушного люка открылась. Реальность исчезла.

Им овладели галлюцинации. В люк ввалилось привидение в облике длинного альбенаретца в скафандре. Привидение снимало шлем.

Вопль рабочих убедил его, что это массовая галлюцинация. Может быть, это реальность? Оттолкнувшись от кресла, от встал, ухватившись за панель для устойчивости. Из-под шлема появилось лицо альбенаретца.

— Вы не отвечали на вызов, — прошипел тот на чудовищном бэйсике.

— Воды… — прохрипел Джайлс.

— У меня ее нет, но ее доставят. Мы вызывали вас на связь…

— Я не знаю, где тут связь и как она работает. ВОДЫ!..

— Авария с ИБ?

Джайлс, беззвучно смеясь, пошел к койке, хватаясь от смеха за грудь на виду у недоумевающего альбенаретца. Неполадки с ягодами ИБ.

— ВОДЫ! Они хотят воды!

Что-то тяжелое стукнулось о корпус…

Это был сорок шестой и последний день путешествия.

14

— Невероятная история, Адельман, — бормотал менеджер Шахтного Комплекса 20Б-40. Это был маленький толстяк, образованный рабочий, по-видимому, самостоятельно поднявшийся до такой власти. «Это была действительно власть», — сказал себе Джайлс. Амос Барси был наибольшим приближением к тому, что должно было называться представителем Земли на 20Б-40.

— Не хотите ли выпить?

Джайлс улыбнулся, протянул бокал и с удовольствием стал наблюдать, как он наполняется темным холодным пивом. Великолепное зрелище. Его руки загорели от длительного пребывания под лампами шлюпки — они давали много ультрафиолета. Худые, почти птичьи, пальцы схватили бокал, контрастируя с толстыми розовыми ручками Барси.

— Спасибо, — сказал Джайлс.

Он выпил, ощущая прохладу, переливающуюся у него в горле.

— Я все еще не могу поверить, что все уже кончилось. Я оказался лучшим навигатором, чем ожидал. Но никто из нас не знал, что передатчик шлюпки постоянно передавал сигнал «СОС».

— Знаете, вам бы это не помогло, если бы вы не подвели шлюпку близко к системе, и местный альбенаретский корабль не услышал бы их. — Барси хмыкнул. — Я никогда не видел столь удивленного альбенаретца. Он никак не мог поверить, что шлюпкой управляли вы, а не их капитан.

— Это не ее вина.

— Ну, конечно, нет, — Барси метнул на Джайлса косой взгляд из-под густых бровей. Тон его стал сухим и отстраненным. — Эта странная страница кончилась. Да. Но я думаю, что книга была испорчена во время катастрофы звездолета.

— Я тоже, — сказал Джайлс.

— Да… — Барси развернул свое кресло, чтобы схватить со стола узенькую полоску. — Вот другая загадка: ИБ. Альбенаретцы считают, что питательная жидкость была отравлена, но местная станция ремонта не располагает приборами для такого анализа. Они послали жидкость нам, но мы не обнаружили в ней ничего ядовитого. Может, их эксперты смогут что-нибудь обнаружить? Да… тут есть еще след… — он посмотрел на Джайлса. — Человеческий наркотик, называемый тонка. Он мог погубить ягоды, если бы его было достаточно много, или он находился бы там достаточно долго. Так считают наши химики. Мы не можем сказать, когда произошло загрязнение. Его мог положить туда любой пассажир любого из пятидесяти последних рейсов звездолета. Я сказал химикам, что это вряд ли будет интересно альбенаретцам. Не стоит портить с ними отношений.

Его взгляд снова встретился со взглядом Джайлса. Пальцы играли полоской.

— Да, я думаю, что не стоит сообщать. — И он бросил в щель деструктора эту полоску. — Мы только запутаем дело, ведь среди ваших Людей наркоманов не обнаружено.

— Да, я не думаю, чтобы вы нашли у кого-то из них следы употребления наркотика.

— Хорошо, не будем об этом. Вы хотели, чтобы вам вернули вашу одежду. Вот она.