Плененный светом

– Ну… это можно и потом. А сейчас… – Перси тянется к моей рубашке и расстегивает пуговицы одна за другой. Я настолько залюбовался ею, что даже не понял, что она хочет сделать. Но как только ее руки касаются моей обнаженной груди, а по телу проскальзывают всполохи желания, я останавливаю ее.

– Перси, стой…

– Не могу, я так скучала, что думать не в силах о чем-либо другом, – горячо шепчет она мне в губы и так сладко целует, что все мои барьеры вмиг рушатся, как карточный домик.

– Нам нельзя… Больше нельзя… – шепчу я, а сам уже целую ее нежную шею и острые ключицы, спускаясь в вырез рубашки.

Перси одета в узкие джинсы и клетчатую хлопковую рубашку. Непривычный внешний вид только добавляет желания узнать ее. В чем она изменилась за время разлуки? Что узнала? Ведь для людей полгода – это большой срок…

Ее длинные волосы распущены, она перекидывает их на одну сторону, открывая доступ моим губам к ее нежной, такой сладкой коже…

Не замечаю, как ее рубашка оказывается на полу, и только повторяю ее имя, словно молитву. Шепчу его, покрывая поцелуями тело любимой. Моя… как же я скучал…

Руки Перси скользят по моим плечам и спускаются к брюкам. Она гладит через ткань мое напрягшееся естество, и я стону ей в губы.

– Остановись, моя родная, я не могу… Не заставляй меня проходить еще раз тот круг ада, когда я думал, что потерял тебя…

Она отстраняется от меня, и в ее зеленых глазах, словно бусины, блестят слезы.

– Ты не хочешь меня…

– Глупышка, я очень тебя хочу. Но если мы это сделаем, то ситуация повторится. Ты потеряешь свой свет, как тогда, но я больше не смогу помочь…

– Но как же ритуал? Вы же с Гекатой спасли меня! Если ты боишься за свой мир – то я помогу поправить равновесие, только не отталкивай, – она снова пытается меня поцеловать, но я мягко отстраняюсь.

– Милая моя девочка, плевать я хотел на весь этот мир, если в нем не будет тебя! Ты – единственное, что меня интересует. Но я больше не смогу тебе помочь, вытянуть тебя из состояния тени просто потому, что такой ритуал можно провести всего раз. Именно поэтому Геката навестила твою мать. Она знала, что мы рано или поздно снова попытаемся, рискнем. И хотела предотвратить это, твою гибель…

Перси все так же сидит у меня на коленях, но уже не обнимает. Она обхватывает свои плечи руками и дрожит, роняя крупные слезы на синие джинсы.

– Но мы могли бы хоть попробовать…

– Мне тоже тяжело, Перси, – шепчу я, поднимая ее подбородок. – Иди ко мне!