Пленить охотника

Но, встретившись со светло-карими глазами, уже не смогла отвести взгляда. Было в них что-то иное, что-то новое. Отражение моей горечи? Возможно. Тихая злость? Да, но уже не на меня. Ярость, присыпанная пеплом, как угли костра, и стоит только дунуть, и вспыхнет пламя, которое просто так не потушишь. Осталось только выяснить, кто в нем сгорит.

Продолжая смотреть на меня, охотника стянул через голову футболку и отбросил в сторону. Знаете, если к вам на смертном одре явится подобный мужчина и начнет раздеваться, можно смело сказать, жизнь удалась. И даже немного повременить со смертью.

Тогда почему я пытаюсь отползти на край кровати? Наверное, потому, что все еще помню водоворот пустоты в его глазах.

– Мне и самому все это неприятно, – порадовал охотник меня, склоняясь к лицу.

– Тогда зачем? – снова спросила я едва слышно.

– Потому что я отвечаю за каждый свой поступок. За каждый выполненный контракт. И за каждый выстрел мимо цели. Не обязан, но отвечаю. Потому что сам так решил.

Он коснулся рукой моего локтя. Легонько, а по коже уже побежали огненные дорожки. Я не смогла сдержать вздох.

– Я расплачусь за свою ошибку.

– Не стоит, – я стиснула зубы и беспомощно добавила, – Ты не понимаешь…

– Давай мы в гордую недотрогу потом поиграем, когда встанешь на ноги? А сейчас будем практичными. Тебе нужны силы. У меня их много.

Он склонялся все ниже и ниже. Я замерла, как замирает кролик перед удавом, не в силах ни отползти, ни отвести взгляд. Дожили, лайне хочет увильнуть от секса. Что дальше? Сменю стринги на панталоны? Или наступит конец света? Последнее предпочтительнее.

Он ведь это несерьезно? Что это за квест такой, в котором после обеда тебя убивают, а после ужина трахают?

Мужчина медленно стянул с меня одеяло, провел пальцем от плеча к ключице, потом к груди… Я сосредоточилась на дыхании, а не на том, как сладко пощипывает кожу от его прикосновений. Вдох-выдох. Я зажмурилась, хотя больше всего мне хотелось обхватить голову охотника руками и прижаться к губам…И одновременно с этим расцарапать их в кровь, чтобы ощутил хоть малую часть боли, что причинил. Шизофрения, в общем, ничего интересного.

И эта двойственность не давала мне пошевелиться. Она и еще слабость. И огонь в крови, что продолжал зажигать охотник.

– Это неправильно, – хрипло произнес он, качаясь пальцами соска.

С моих губ сорвался стон. Да, это было неправильно. Абсолютно неправильно даже для нашего чокнутого мира. Но было.

Злость и наслаждение, вместе с которым тело по капле наполняет энергия. Очень-очень медленно, не сравнить с моим «обычным питанием». Словно хочешь пить, но вместо того, чтобы открыть бутылку с водой, проделал лишь маленькую дырочку и влага всего лишь сочится. И каждая капля на вес золота.

Мужчина приподнялся, рассматривая мое обнаженное тело совсем не так, как это делали остальные любовники. В его глазах не было жадного восхищения, в них был отстраненный интерес энтомолога насаживающего бабочку на булавку. Да и вряд ли сейчас была красива, только не после подвала, только не после водоворота тьмы, за которым меня ждало ничто, но видимо, так и не дождалось.

– Неправильно, – повторил он, склонился и обхватил губами сосок.

Это было похоже на вспышку, на удар молнии. Краткий и всеобъемлющий. Что-то внутри меня сдвинулось.

И потекла сила. Крышку с бутылки так никто и не снял, но вода уже не сочилась, а текла тонкой струйкой, пытаясь удовлетворить мою вечную жажду. Хотя бы отчасти.

Мужчина коснулся языком соска, а потом разомкнул губы. Кожу тут же обожгло показавшимся ледяным воздухом. Еще одно касание, на этот раз ниже. Его губы путешествовали по моему телу, оставляя за собой горячую цепочку следов.

– Нет, – выдохнула я, желая, чтобы он остановился. И больше всего боясь, что он это сделает. Руки охотника легли мне на бедра, нажимая и раздвигая… – Нет, – простонала я, еще слишком слабая, чтобы сопротивляться.

Знала, если он коснется меня там, обожжет огнем своих губ мои, то все полетит в пропасть. Я не удержусь на краю обрыва, нырну и утащу за собой охотника. Оно бы и неплохо, пусть посмотрит, каков на самом деле мой мир. Но тогда то, что связывает нас сейчас, та невидимая ниточка, превратится в цепь, к одному концу которой будет прикован охотник, а ко второму я. И на этот раз снять кандалы не получится.

– Нет, – в третий раз беспомощно прошептала я.

Но он все равно склонился и, помедлив всего одну бесконечную секунду, поцеловал меня. Просто прижался ртом к коже в аккурат у кромки волос. Это касание все длилось и длилось. Дыхание перехватило, и я поняла, что все-таки могу совладать с непослушными руками, когда мои пальцы зарылись в его волосы. Он едва заметно вздрогнул, горячие губы чуть шевельнулись. Сила прибывала, мучительно медленно и мучительно нежно.

Охотник приподнял голову. Янтарные глаза пылали. Я больше не могла сопротивляться, хотела, но не могла. Мужчина понял это, понял по одному взгляду, по моим раскрытым губам, по бессильно упавшим на простыню рукам. Но вместо того, чтобы продолжить, выругался и лег на кровать рядом, зарываясь лицом в подушку.