Пленить охотника

Несколько секунд мы оба старались восстановить дыхание. Я таращилась в потолок, а он тихо ругался. А потом приподнялся, посмотрел на меня, и как в тот раз произнес:

– Спи.

– Что? – на этот раз я не спешила проваливаться в царство морфея.

– Спи. Потом поговорим, – повторил он, укутал меня одеялом и вдруг охватил меня руками и притянул к груди, словно любимую плющевую игрушку.

Теплый жест, уютный, в который так легко поверить. Прижаться, закрыть глаза и представить себя в полной безопасности. Я даже зевнула.

– Почему… Почему ты остановился?

Комната вдруг показалась мне серой, словно припорошенной пылью, глаза стали закрываться.

– В отличие от тебя, лайне, я не играю в игры. Если женщина говорит «нет» – это значит нет, без всяких иносказаний. Спи.

– С каких это пор, ты слышишь мои слова? С каких это пор, ты мне веришь? – произнесла я и почувствовала, как напряглись его руки.

– С тех пор, как ты начала говорить, а не прикидывать, как бы побыстрее затащить меня в койку.

И это было последнее, что я услышала в тот день от охотника.

Я просыпалась еще дважды. В первый раз глубокой ночью. Проснулась и долго слушала дыхание охотника, лежавшего рядом. Ровное и глубокое. Было тревожно ощущать его рядом с собой. Словно лежишь рядом с оголенным проводом и стоит чуть шевельнуться… Поэтому я не решилась даже отодвинуться, и сама не заметила, как снова уснула.

Второй раз мне понравился больше. Я открыла глаза, когда солнце уже вовсю заглядывало в окна, а рядом никого не было. Мне даже удалось встать, хоть ноги и дрожали. Если бы охотник резал меня на куски не внутри, а снаружи, было бы легче. Сила лайне уже исцелила бы кровоточащие раны. Тех крох, что перепали прошлой ночью от охотника, было для этого достаточно. Но он ломал меня изнутри, и теперь я напоминала куклу из папье-маше, которую сперва разорвали, а потом неумело склеили, хотя она так и норовила развалиться.

Я медленно добрела до ванной и минут десять просто стояла под теплыми струями, смывая с себя запах подвала. Запах грязи, металла и охотника. И, в конце концов, почувствовала облегчение. Сил не было даже на то, чтобы вытереться, и я вернулась в комнату, оставляя за собой лужицы. Меня мотало из стороны в сторону, как пьяницу в пятничный вечер. Я едва смогла открыть дверь в гардеробную, вытащила с первой попавшейся полки первую попавшуюся тряпку, оказавшуюся черной футболкой, и натянула прямо на голое тело.

Лайне, спешащая прикрыть наготу, чем не повод для смеха.

И только забравшись обратно в постель, заметила, что пока я отмокала в душе, кто-то сменил белье на кровати и оставил на тумбочке у изголовья чашку с супом. Запах овощей и специй показался мне одуряющим, а вкус терпким. С этой мыслью я и уснула, как потом выяснилось на двое суток. Организм лайне взял тайм-аут

10.  Древнейший из мотивов

Проснулась я ближе к обеду, непонятно какого дня. В комнате было светло, пахло кофе и свежей выпечкой. Пред горящим ноутбуком сидел охотник и вполголоса чертыхался.

Я прислушалась. К себе. Склеенная куколка все еще была внутри, но клей уже высох и она, вернее я, уже не боялась рассыпаться от любого неосторожного движения. Хотя пройдет еще немало времени, прежде чем я смогу снова почувствовать себя целой. Был способ ускорить процесс, но применять его здесь в этой спальне, с этим мужчиной, я пока была не готова. Охотник – это не безликий партнер, которого забудешь через пять минут, после того как выйду за дверь.

– Что… – начала я и поразилась, как тихо звучит мой голос, будто сорванный, – Что случилось? – все-таки спросила я, благополучно проглотив слово «еще».

Охотник обернулся, несколько томительных минут смотрел на меня, наверняка сейчас некрасивую, взъерошенную, в его мятой футболке… А потом вдруг широко улыбнулся.

Я поняла, что вижу его улыбку в первый раз. Настоящую улыбку, а не ироничную и злую гримасу, когда он как хищник обнажает клыки. Я едва не улыбнулась в ответ. Но все-таки сдержалась. Не заслужил.

Он едва не убил меня. И я этого не забуду. Никогда.

Уголки его губ опустились. Он понял. Или почувствовал.

– Ничего, – кратко ответил охотник, отворачиваясь к экрану, – пытаюсь ответить на твой вопрос.

– Какой? – я села, отбросила одеяло и опустила ноги на пол, который показался мне настолько ледяным, что едва не заставил забраться обратно в кровать.

– Что делал покойный альфа на той лавочке, где ты его подцепила? Кого ждал в преддверии выброса силы, если знал, что любой миг может обернуться и закусить прогуливающимися горожанами? Что чувствовал, зная, что мышцы вот-вот нальются нечеловеческой силой, а разум заволочет пеленой безумия?

– И как успехи? – я встала, голова на миг закружилась.

– Андрей смог отыскать матрас. Ты оказалась права, они его не сожгли, просто оттащили на свалку, там он приглянулся местной шпане, в итоге пропавшая собственность отеля теперь украшает один уютный подвальчик, и используется в качестве главного трахательного места, видимо, для самых торопливых и небрезгливых. – Он покачал головой. – Набросили сверху покрывало с той же помойки.