Пленительная страсть

Она была изящна и миниатюрна, как фарфоровая статуэтка, с черными до пояса волосами и, согласно яванской традиции, без единого волоска на теле.

— Тебе долго пришлось ждать? — спросила она, покусывая острыми белыми зубками свою нижнюю губу.

Риган ничего не ответил. Под воздействием выпитого в большом количестве рома он мгновенно уснул и представления не имел, сколько пробыл здесь. Но раскалывающаяся голова говорила о том, что спал он недолго, а значит, времени прошло совсем немного.

Не дожидаясь ответа и ничего больше не спрашивая, Луанна скользнула в его объятия и прижалась к его губам, покусывая их и лаская языком. Риган лежал неподвижно, безучастно принимая ее ласки и пытаясь заставить себя сосредоточиться на ее прелестях.

Что с ним происходит? Луанна всегда возбуждала его и умела зажечь ему кровь. Однако теперь ее чары не действовали на него. Тело ее показалось ему слишком щуплым, грудь слишком маленькой, движения механическими, а мускусный запах, исходивший от нее, вызывал отвращение. Он лежал и мечтал о другой женщине, с более полной, мягкой грудью, с длинными сильными ногами, — пропахшей морем Морской Сирене! Вот о ком он тосковал — об этой Немезиде[13]!

Руки Луанны жарко ласкали Ригана, ожидая страстных объятий. Поняв, что не может возбудить его, она еще теснее прижалась к нему всем телом, а губы стали еще более настойчивыми.

Вдруг она резко села в постели, и черные ее глаза угрожающе сверкнули.

— Итак, ты совсем не ждал свою Луанну! — прошипела она. — Как ты смел прийти ко мне, пресытившись объятиями с другой?!

Она вся дрожала от ревности, сверля его недоверчивым взглядом. Если Риган отвергнет ее и предпочтет другую девушку в доме Клариссы, то это пошатнет ее положение примы. Это было бы равносильно оскорблению. Кларисса считалась с Луанной и баловала ее как любимицу ван дер Риса, а остальные девушки смотрели на нее с нескрываемой завистью. Нет, она скорее убьет его, чем уступит другой.

Размеренное дыхание уснувшего Ригана привело ее в бешенство. Луанна встала с постели, достала стилет, который прятала в платяном шкафу, и, тихонько подойдя к постели, занесла его над спящим мужчиной.

Какое-то седьмое чувство разбудило Ригана. Не сообразив толком, в чем дело, он успел, однако, схватить девушку за запястье, принудив ее уронить стилет на пол.

Слова Цезаря зазвучали в его ушах: «Будь осторожен, Риган. Эти яванские проститутки могут запросто убить, если им что-то не понравится». Ван дер Рис вздрогнул: испанец как в воду глядел!

Луанна вскочила и бросилась на мужчину, стараясь вцепиться ему в лицо острыми ногтями. Он отшвырнул ее к стене, схватил со стула одежду и быстро выскочил из комнаты.

Сбегая вниз по лестнице с одеждой в руках и в чем мать родила, он громко закричал:

— Дикстра! Сукин сын! Пора убираться отсюда! Жизнь дороже любой девственницы!

Его возбужденное лицо горело, волосы на голове стояли дыбом, а сам он почти отрезвел, когда пробегал мимо Клариссы.

— Вижу, что ты очень торопишься, Риган! — крикнула она ему вслед. — О счете договоримся в следующий раз!

* * *

Сирена проводила дни в полном бездействии. Внезапный отъезд Цезаря погрузил ее в состояние подавленности и бессилия из-за того, что осуществление ее мести откладывалось до возвращения испанца. А пока время тянулось медленно и скучно.

Изредка она ужинала с Риганом, но трапезы эти проходили в молчании и в обстановке отчуждения. Между супругами стояла память о той злополучной ночи, после которой их общение практически стало невозможным.

Как-то после обеда к ней в комнату зашел Калеб.

— Сирена, что с тобой? Что случилось? С тех пор как ты нашла Крюка, все эти шесть недель, ты какая-то раздраженная, мрачная…

— Наверное, я схожу с ума! — ответила она. — Ты счастлив, Калеб?

— Да, думаю, что счастлив, — признался он. — Риган постоянно общается со мной. Он сказал, что мы с ним отправимся на дальние острова, чтобы я познакомился с кем-то… Как ты думаешь, что бы все это значило?

— Когда он первый раз упомянул об этом?

— Как раз после того, как был найден Крюк. Помнишь, Риган возвращался с ним с дальних островов? После этой поездки он позвал меня к себе в кабинет и сказал об этом. Знаешь, Сирена, Риган такой печальный в последнее время. Наверное, он очень тоскует о сыне. Он говорил, что ему стало известно, будто сын его не погиб тогда на «Тите», а остался жив. Риган готов на все, чтобы только найти своего ребенка. Хозяин сейчас очень изменился: взгляд постоянно какой-то затравленный… и еще он очень много пьет, что плохо сказывается на его самочувствии. Ты, должно быть, заметила, как он переменился, Сирена?

— Как я могла заметить, если почти не вижу его? — горько ответила она.

Желая отвлечь ее от неприятных мыслей, мальчик сменил тему:

— Риган спросил меня, не напоминает ли мне кого-нибудь носовое украшение «Титы»?

— А ты что ответил? — бесстрастно спросила Сирена.

— Сказал, что нет. Но это не совсем так. Кого-то оно мне все же напоминает, и это мне не дает покоя. Может быть, ты мне сможешь подсказать?