Пленник Имброна. Книга 4

– Там целая драма, – криво улыбнулся служитель. – Давным-давно, одна пра-пра-бабка Сцеволы, тоже будучи пастырем, затеяла морскую экспедицию, которая потерпела крушение здесь, вблизи островов. Уцелеть смогла одна Юлия, так звали эту непоседливую особу, и каково же было её удивление, когда на архипелаге она обнаружила не только диких абомо, но и остатки расы киснеев, которым давно уже полагалось кануть в Лету. Те, в свою очередь, не знали, радоваться им возможности покарать наследницу тех самых пастырей, что сокрушили их предков, или горевать. Ведь после её пропажи люди вышлют уже не одну, а десять экспедиций, в то время, как подходящий мир, для эвакуации, всё ещё не найден. Юлия предложила им свой выход из положения. Как ни странно, несмотря на взращённую поколениями взаимную ненависть, ей удалось найти в себе сострадание к поверженному врагу и даже протянуть ему руку помощи. В течение месяца она жила на одном из островов, скорее всего, на Имброне, и тратила все силы амулета пастыря на подпитку киснейских портальных машин. Это многократно ускорило поиски, и, в конечном счёте, земля обетованная была найдена. Юлия проконтролировала исход, уничтожила или запечатала большую часть машин и, как ни в чём не бывало, вернулась на материк на огромном плоту с запасом еды и воды, который для неё соорудили абомо. Учитывая, какими силами она рулила, этого было вполне достаточно. Корабль её ведь тоже не погиб в шторме, а налетел на риф. Тут уж никакая магия не поможет. Естественно, о своих приключениях она не распространялась, справедливо опасаясь последствий, как для себя, так и для сбежавших киснеев. Проправила, насколько здоровья хватило, и отошла в мир иной, а наш архипелаг открыли заново только спустя полвека после её кончины. Так бы вся эта история и осталась тайной за семью печатями, если бы Сцевола случайно не обнаружил тайник в семейном архиве, где Юлия оставила свои мемуары. Конечно же, обнародовать их он не мог, но и проигнорировать… Не тот он человек, чтобы пренебречь чувством долга в ситуации, когда существует хотя бы призрачное подобие угрозы. Насколько я понял, он сделал всё, чтобы его визит сюда привлёк как можно меньше внимания со стороны других пастырей и заявился, скажем так, с ревизией, – он сделал паузу, набирая воздуха в грудь, и продолжил. – Тут всё и завертелось. Как выяснилось, киснеи обманули Юлию. Скорее всего, оставили несколько сотен своих в каком-нибудь подземном убежище, пока она не убралась восвояси, а потом они выбрались, починили машины, те, что смогли, и перевели их в пассивный режим на подпитке от человеческих жертвоприношений. Почитавшие их за богов абомо, таким образом, сыграли роль батареек, прикрытия и защитников в одном лице. Мотивы киснеев пастырю до конца не понятны, но он считает, что храмы дырявят здесь ткань реальности, для того, чтобы у беглецов остался чёткий маяк, по которому они однажды смогут вернуться.

– И он, вот так вот, тебе всё это вывалил?! – я был откровенно шокирован.

– Не совсем, – тихо рассмеялся служитель. – Должен же я был досконально изучить сторону, на которую решил встать? Так вышло, что я пересёкся с Молли и попросил её, с моей помощью, порыться в бумагах Сцеволы.

– Как-то уж очень просто, – всё ещё сомневался я. – И на фига ему изливать такое на бумагу? Опыт прабабки ничему не научил?

– Если ты думаешь, что уломать Молли было просто… – он продолжал улыбаться, довольный произведённым эффектом. – Хотя, на моей стороне сыграло её природное любопытство. Что же насчёт письма, в котором были изложены столь щекотливые подробности, его пастырь оставил специально, на случай своей непредвиденной кончины, чтобы его коллеги смогли оперативно подхватить упавшее знамя. Воровке, естественно, пришлось вскрыть конверт, но ума не брать его с собой ей хватило.

– То есть Сцевола в курсе, причём довольно давно, что его тайна стала чьей-то ещё…

– Я был у него на следующий день, – в голосе Стаса слышалось явное уважение. – Он и малейшего вида не подавал. Кремень, а не человек.

– А эта взбалмошная, с таким секретом между ушей, продолжила, как ни в чём не бывало, монеты дырявить! – я даже всплеснул свободной рукой. – Шио, твою дивизию!

Крутившаяся вокруг нас стая диких собак давно уже действовала мне на нервы, и я не отказал себе в удовольствии подсадить одной из них сколопендру, когда та высунула из-за дерева любопытную морду. Естественно, шавка ничего не почувствовала, а спустя десять секунд, за нашими спинами раздался предсмертный визг и звуки грызни. Стая так и не проассоциировала внезапного нападения многоножки со мной, поэтому, мы спокойно двинулись дальше, предоставив божьих тварей друг другу. Прежде, чем мою питомицу порвали в клочья, она уделала троих псин, не считая своей носительницы, о чём меня исправно извещал лог. Неудивительно, что вожак, и до того неуверенный в своих силах, предпочёл увести оставшихся подопечных на поиски более лёгкой добычи.

– Да, а как у вас с Молли дела сложились? – спросил служитель, удостоверившись, что стая отстала.