Пленник золотой любви

– Андрон, у тебя есть в рюкзаке веревка? – спросил долговязый студент своего друга коротышку. – Надо сделать лассо.

– Есть провода от наушников, – ответил тот.

– Народ, вам его не взять. Диван кусается, – предупредил я.

Отважные прохожие попытались зажать кушетку в клещи. Двинулись на нее рычащим стадом, загоняя за продуктовый ларек. Кушетка притворилась испуганной, заманила преследователей в тесное место и бросилась на них с ужасающим ревом. Перекусила пополам клюшку бойкого старика, растерзала рюкзак низкорослого студента, порвала рукав розового пальто девушки. Ловцы разбежались кто куда. Только пятки засверкали.

Кушетка галопом понеслась домой. Я потрусил за ней. У витрины мебельного магазина кушетка устыдилась, посмотрев на примерно ведущих себя сородичей, и встала как вкопанная.

Интуитивное чутье привело ко мне охотников на вампиров, одетых в камуфляжную форму.

– Вот он, вампир. Мы его чувствовали, – Смолин натаскивал сына на охоту и учил уму-разуму.

Иван Иванович давно развелся с женой. Его бывшая супруга и двое сыновей жили где-то в Сибири, и вот старший сын был направлен в Волочаровск проходить студенческую практику.

– Сердечно рад неожиданной встрече, господа охотнички, – я улыбнулся с легким поклоном, сидя на кушетке нога на ногу.

– Тихон! Что ты тут делаешь? – удивился Смолин-старший.

– Провожу рекламную акцию, господа. Продаю антикварный диван. Дешево, – я похлопал кушетку по мягкой спинке. – Натуральное красное дерево. Золотистый китайский шелк… Великолепный диван. Мне почти что ровесник.

– И часто у вас в городе вампиры на улицах торгуют? Распродают мебель из своих дворянских гнезд? – удивился Смолин-младший.

– Так это же Тихон! Писатель! Фантазер! Он еще и не такое может учудить! – Иван Иванович разразился нервными взрывами смешков.

– Что нам с ним делать? Пристрелить или осиновый кол всадить ему в сердце?

– Остынь, Димка! Тихон – домашний вампир. В октябре я его выгодно продал хозяйке здешнего мясокомбината.

– Разве мы можем продавать вампиров людям?

– Хо! Так говоришь, как будто я его в рабство загнал! Я пристроил Тихона в хорошие руки. Сделал доброе дело! Жалко было смотреть, как несчастное живое существо шатается ночами по городу от тоски… и радар мне сбивает. А теперь погляди, какой франт. Хозяйка мясокомбината души в нем не чает. Кормит слитой с убитой скотины кровью. Часы ему покупает швейцарские, золото, бриллианты, дорогие костюмы. Мажет автозагаром, чтобы народ не пугался его бледной рожи… Людей Тихон не беспокоит. Все довольны…

Пока молодой охотник в недоумении шевелил черные кудри на макушке, его папаша осмотрел кушетку со всех сторон, проверил мягкость сиденья и спинки.

– Надоел, что ли, вам с Лизаветой диван? С чего продать решили?

– Лизавета Филипповна модернизирует интерьер усадьбы. Старинная мебель не вписывается в современную обстановку, – объяснил я.

– Почем отдашь?

– Для старого друга сделаю приличную скидку. Отдам за считанные гроши. Пять тысяч рублей ассигнациями. Платежных карт не принимаю.

Я считал, что у Смолиных нет с собой наличности.

– Пять с полтиной, – Иван Иванович вытряхнул все карманы пятнистого военного костюма. – Дай посидеть.

– Присаживайтесь, – я положил деньги в книгу медиума и уступил покупателю кушетку.

– Спинка жестковата, а так ничего, – Смолин-старший и сел, и лег, и встал, и снова сел. – Красиво смотрится! Богато!

Львиная голова на левом подлокотнике извернулась и тяпнула охотника за тощий окорок.

Иван Иванович с диким воем отскочил от кушетки, снова замершей в ожидании добычи.

– Ловушку для меня устроил, негодяй?! – заорал он.

– Простите, ваше благородие, – имитируя уважительный жест, я прижал к груди ладонь, защищая сердце. – Не успел предупредить. Диван предназначен для лентяев, таких как я. Он стимулирует владельца на оздоровительные прогулки, не дает залеживаться.

– Не нужен мне такой диван! У меня вся жизнь – пробежка, – Иван Иванович схватил возвращенные мной деньги.

– Пап, что нам делать? Мы не можем это так оставить! – негодовал его сын.

– Для нас работы на сегодня нет, – Иван Иванович убрал сложенные пополам купюры в нагрудный карман. – Вампир в городе всего один, и тот не кусается.

– У вас тут все шиворот-навыворот. Вампиры не кусаются! Вместо них диваны нападают на людей! Мы должны привлечь Тихона к ответственности, – Дмитрий наставил на меня осиновый кол, словно юный колдун из кинофильма – волшебную палочку.

Под его прицелом я сел на кушетку и раскрыл на коленях книгу, как будто собрался дочитать увлекательный роман.

– Мы не торговая инспекция, – Иван Иванович поправил козырек панамки. – Мы не уполномочены оштрафовать Тихона за несанкционированную торговлю… Заявок от покусанных его диваном граждан в Отдел пока не поступало. Пусть и дальше тут сидит и продает антиквариат… Это Волочаровск, сынок… Волшебный заповедник. Здесь ничему не стоит удивляться. Небось, у вас в Вятках таких чудес не увидишь!

– И у нас порой случаются чудеса, – возразил Дмитрий.

Охотники побрели к городскому парку. Сын стал рассказывать отцу о лесной встрече со снежным человеком.