Пленник золотой любви

– Когда ты станешь полноправной сотрудницей Отдела?

– В следующем году. Весной.

– О, Боже всемилостивый! – я воздел открытые ладони к небу. – Почему ты так несправедлив к господину Таранскому?.. Мои дикие собратья щелкают людей, как орешки. Я же всю свою вампирскую жизнь специализировался на дичи лесной и скотине, а меня в результате казнят, как прожженного разбойника!

– Тихон, не нервничай, – суетливо прошептала Альбина. – Я что-нибудь придумаю.

– Думай поскорей, пушистая лапушка. Спаси меня. Мы с тобой не посторонние… люди. Не вешай тяжкое ярмо на лохматую холку своей совести. Не дай мне умереть!

– Стопудово не обещаю, что все пройдет тип-топ, но я постараюсь пробраться в лабораторию и подменить образец твоей слюны до его отправки в Москву. Ночью мне надо поймать достаточно старого вампира и окунуть в его слюну ватную палочку. Выбор большой. Слышал, как эльфийский король пожаловался мэру, что вампирья в лесу навалом? У меня есть шанс тебя спасти.

– От всей души благодарю тебя!

Я хотел обнять Альбину, но девушка отскочила.

– Не трогай меня, Тихон, – предупредила она, удерживая на расстоянии недоверчивым взглядом. – Чью бы шкуру ты на себя ни напялил, все равно пахнешь вампиром.

Мельком сверившись с часами на экране смартфона, Альбина встрепенулась:

– Полпервого. Меня ждет мастер, – она вспомнила, что надо спешить в кабинет парикмахера и убежала от меня без “До свидания” или хотя бы “Пока”.

Я задержался на крыльце служебного хода. Стоял, глядя на тучи и высокие плакучие березы сквозь темные стекла очков, защищающих чувствительные вампирские глаза от дневного света…

Альбину быстро подстригли. Почуяв меня, она вышла во внутренний дворик.

– Ты все еще здесь?

– Хотел увидеть твою новую прическу.

– Не верю. Парням наплевать на длину женских волос. Ты здесь как будто прячешься. От кого?

– От себя, наверное.

Альбина ушла, а я постоял на крыльце еще немного в раздумьях.

На обратном пути, когда Мираи вез меня домой на “Хонде”, мне позвонила Лиза.

– Тишуля, приветик, – голос из айфона казался немного расстроенным. – У меня наметилась срочная командировка. Выбегаю из дома с чемоданом на колесиках, закрываю дверь, – я услышал щелчок замка. – Ночью прилечу в Омск, и там проведу три дня. У меня будет достаточно времени, чтобы подумать о нас. Ты за меня не переживай. Со мной летят Сэнсэй, Ичи, два менеджера и торговый представитель. Я попросила Сатибо и Юми заботиться о тебе.

Звонок прервался. Сжимая зубы от тяжести на сердце, я вернул айфон в карман.

Глава 38. Призрак капитализма

Три дня! У меня всего три дня на поиск заветного клада, после чего я должен буду покинуть Волочаровск. Куда отправлюсь? Для разгона совершу “турне” по хуторам и фермам.

Рисуя в воображении неприглядные картины своего ближайшего будущего, я прошелся туда-сюда по сверкающей от чистоты кухне, открыл и закрыл “нечеловеческий” холодильник, не притронувшись ни к одной из пластиковых бутылей и стеклянных банок с аппетитными надписями: “Годовалый теленок мясной породы Лимузин” или “Цесарки ирландские полужирные”. Рановато для перекуса. Надо искать клад, не отвлекаясь ровным счетом ни на что.

“Комната забытых вещей”, где Филипп складировал дешевые подарки и всякие не пригодившиеся в хозяйстве или выбывшие из строя по причине дряхлости вещи, которые не решался отправить на помойку, всегда была заперта. Лиза хотела провести там ревизию и выбрать, что раздарить, а что выбросить, но у нее все “руки не доходили”.

Я решил проверить, не устроен ли в кладовке тайник для моего сокровища. Аккуратно вскрыл дверь и затаил дыхание, чтобы не чихнуть от пыли.

Воздаю хвалу современным способам тепло- и звукоизоляции! В “комнате забытых вещей” было немногим больше пыли, чем в жилых комнатах. Свалка ненужного была сосредоточена вдоль стен, а посередине лежал огромный плюшевый тигр возле детской тахты.

Далее я повел себя необъяснимо, безрассудно. Опустившись на четвереньки, взобрался на груду красочных книжек – иллюстрированных энциклопедий и альбомов с картинами великих художников. По книгам я прополз к письменному столу школьника, изрисованному синими чернилами, и, прячась за ним, подобрался к детской тахте. Легко перемахнув тахту, повалил плюшевого тигра набок и сильно схватил его зубами за шею. В азарте я издал тихий рык, удушая неподвижную жертву как саблезубый зверь. Острые клыки вспороли мохнатый плюш. Мне в рот набилась вата. Желудок удивленно заурчал, вопрошая: “Где же кровь?”

– Гав! – окликнул меня Кампай.

Я будто вырвался из объятий глубокого сна. Отпустил плюшевую добычу, медленно приподнялся от пола. Пес глядел на меня с недоумением и укором. “Что с тобой, дружище? – спрашивали его печальные глаза. – Ты в своем уме?”

Мне стало невыносимо стыдно перед ним. Собаке простительно трепать и грызть мягкие игрушки. Но Кампай сидел с задумчивым видом у порога, а я, испуганно оглядываясь и плюясь ватными комочками, бочком отступал от плюшевого тигра, на шее которого зияла серовато-белая рваная рана.