Пленник золотой любви

– Успокойтесь, Кларисса Александровна. Ваш сотрудник жив, – Сатибо, улыбаясь, переглянулся с подошедшими Юми и Мираи.

– Вы хотя бы отвезли его в больницу?

– Ему не нужно в больницу… Поговорите с ним сами. Ветров находится у нас, – самурай передал смартфон Егору, не сводившему глаз с Лизы.

– Здравствуйте еще раз, Кларисса Александровна, – привычно затараторил журналист. – Что сказать? Приятно, что вы обо мне беспокоитесь… Нет, меня не держат в плену. Мы поговорили по-хорошему и пришли к взаимопониманию. А что там за история с “Лексусом”?

– Вчера вечером я не сидел на вычитке, – объяснил Егор, вернув смартфон Сатибо. – Я снимал школьный концерт, когда номер сдали в типографию. С утра объявление было другим. Подтверждаю, призом значился холодильник.

– Вечером в среду все мои журналисты были на заданиях, – уравновесив дыхание и прислонившись спиной к стене коридора, Кларисса приступила к объяснениям. – Мы с верстальщицей сидели на вычитке до десяти вечера, потом сдали номер в типографию. Примерно в половине десятого на электронную почту пришло письмо с адреса рекламной службы мясокомбината. В нем от лица Зои Федоровны сообщалось, что нужно срочно заменить главный приз в объявлении о юбилейном конкурсе. К письму были приложены вордовский текст и фотография. Мне в голову не пришло звонить Елизавете Филипповне в такую поздноту и дополнительно согласовывать с ней объявление.

– Я все понял. Вы не виноваты. Здесь работа по моей части… Не удаляйте, пожалуйста, письмо. Мы подъедем в редакцию. Пытать и убивать не будем. Даю честное самурайское слово.

Телефонный разговор закончился.

– Почему люди думают, что мы пытаем и убиваем своих оппонентов? – посмеиваясь, Сатибо сделал дружеский жест в сторону журналиста.

– Слово “уладить” звучит страшно, – я выдвинул версию. – В двадцать первом веке оно приобрело двоякий смысл.

– Особенно страшно слышать его от вас, – Егор продолжил мою мысль. – Ребята! Взгляните на себя! Вы же вылитая якудза!

– Я, по ходу, глава мафии, – усмехнулась Лиза, по-детски болтая ногами. – А что? Мне нравится эта роль. Мы всех порвем и отнимем “Лексус” у победителя лотереи.

– Дадим в следующем номере опровержение, – предложила Юми. – Напишем, что произошла техническая ошибка. Закатайте губы, дамы и господа, “Лексус” вам не светит. Главный приз – холодильник.

– Прикинь, какой удар по имиджу предприятия нанесет твоя поправка? – Лиза проявила дальновидность. – Мы обещали покупателям честную лотерею. Не должно быть намека на обман. Понятно?

– Я не отдам свою машину! Никому! – Сатибо занял оборонительную позицию.

– Да… Лиз… Плиз… не разбивай идеальную пару. Не разлучай моего младшего братика с лучшей подружкой… Мы верим, что у каждой вещи, у каждого дерева или травинки, и, конечно, у машины, есть душа, – пояснила Юми, взяв за плечо замершего от восторга журналиста. – Души Сатибо и его “Лексуса” будут скучать друг по другу и очень страдать. Жемчужина может сломаться у нового хозяина или врезаться с ним в столб в знак протеста.

– Сколько стоит джип такой же модели в самой дешевой базовой комплектации? – поинтересовалась Лиза.

– Свою я покупал с полным комплектом наворотов год назад за три с половиной миллиона. Сегодня примерно такая же машина в бюджетной комплектации стоит три миллиона восемьсот.

– Как назло, к Новому году у нас по плану сплошные траты. Да какие! Дробильная установка за лимон семьсот, сосисковерт за два лимона с гаком… Модернизация производства влетает в копеечку. Ничего… Мы все потянем… Сократим второстепенные расходы. Немножко ужмемся, и подарим любителю сосисок и колбас новую машину.

– Придется сильно ужаться, – Юми открыла перед госпожой дверь в суровую действительность.

– Мы справимся. Да, команда? Да! Потому что мы банда! – пропела Лиза и похлопала над головой в ладоши, как на молодежном концерте. – Ты с нами, Егор?

– Наверное, да.

– Разберешься с электронным письмом, в котором нам подложили розыгрыш “Лексуса”?

– Постараюсь.

– Поцелуй ручку крестной мамочке, – виски снова ударило Лизе в голову.

Егор с налета исполнил ее просьбу.

– Умничка! Не все же Тише это делать… Я теперь его боюсь. Он у нас кусяя-я- ется.

– Я сам виноват. Разозлил его, – Егор заступился за меня. – С вашего разрешения я продолжу съемку интерьера старой гостиной.

– Поболтаем пока с феями, – Юми решила выманить Лизу на улицу. – Я видела, они прилетели собирать розовый нектар.

Отвлекающий маневр удался. Гейша увела госпожу в розарий, а наша “банда” занялась подготовкой к мистическому ритуалу.

Мы так спешили, словно опаздывали в театр. Как будто уже прозвенело два звонка, и вот-вот должен был раздаться третий, после которого зрителей не пускают в зал.

Бегая по дворцу, как вспугнутые фермерские страусы в загоне, мы быстренько отыскали пачку соли, квадратную парафиновую свечу, дешевое керамическое блюдце, два круглых дамских зеркала и ароматические палочки на волшебных травах.