Пленники Барсова ущелья. Повесть

Когда поднялось солнце и в ущелье стало теплее, все вышли из пещеры и снова собрались под лестницей, свисавшей с утеса.

- Саркис, вылезай-ка из своей берлоги, пора, пожалуй! - крикнул Ашот.

Колеблющимися шагами Саркис подошел к краю впадины.

- Возьмись за елку и вставь ногу в первое кольцо.

- Не могу. Придумайте что-нибудь другое, - посмотрев на пропасть, испугался Саркис.

- Ладно, дело твое. Оставайся, - внешне безучастно сказал Ашот, Шушик открыла было рот, чтобы запротестовать, но Ашот остановил ее взглядом.

А то, что девочка приняла за жестокость, возымело свое действие. Саркис вложил ногу в первое кольцо и, дрожа от страха, начал спускаться.

- Вниз не смотри, глаза закрой.

И эти советы помогли. Саркис медленно спускался, на ощупь переставляя ноги из одного кольца в другое. Кольца растягивались, но были крепкие и выдерживали мальчика. Наконец он достиг последнего кольца.

Товарищи напряженно наблюдали за его движениями. У всех тревожно бились сердца. Не смотрела только Шушик. Закрыв глаза, она спряталась за спиной у Гагика.

Присев на задние лапы и высунув язык, с любопытством смотрел на необычайное зрелище и Бойнах.

- Стой, не двигайся, цепь окончилась! - крикнул Ашот.

И Саркис быстро подтянул ногу, тщетно нащупывавшую очередную опору.

- Теперь тебе нужно ухватиться за последнее кольцо руками и прыгнуть. Не бойся, внизу мягкий снег.

- Мягкий? Вчера - то он был мягким… - в раздумье сказал Гагик и вдруг крикнул: - Погоди, не прыгай, я проверю снег!

На хорошую «мягкую» подстилку пришлось бы прыгнуть Саркису! Пушистые комья снега за ночь сковал мороз, и они превратились в ледяные глыбы.

Удивительно вовремя спохватился Гагик. Еще минута - две, и Саркис разбился бы об этот оледеневший холм.

- Поднимись обратно! - скомандовал Ашот.

От волнения на лбу его выступила испарина. Он мысленно бранил себя за неосторожность.

Гагик молча наблюдал за выражением его лица. Он порывался сказать что - то важное, но не решался.

- Согласен ты теперь с тем, что даже такой испытанный руководитель, как ты, может ошибиться? - наконец мягко, дружески спросил он.

Ашот не ответил. Он был очень смущен, но, соглашаясь с Гагиком, все же не хотел сказать об этом вслух.

- Вот так штука!.. - задумчиво протянул Гагик.

- Костер, ребята, костер надо развести, - предложил Асо. - Без огня ничего не выйдет.

До полудня они были заняты своей одеждой. Развели костер, с трудом дотащили до него полные тяжелого, мерзлого снега рубахи и стали их оттаивать.

Асо с Ашотом были заняты изготовлением новых колец.

Освобождение Саркиса придется опять отложить, - огорченно объявил Ашот. - Саркис, - крикнул он, - отвяжи и кинь нам цепь!

Они прибавили к ней еще несколько колец, но сколько их еще было нужно, чтобы Саркис мог спуститься прямо в ущелье!

- Погодите, в моем черепке родилась удивительная мысль, - приставив палец ко лбу, вскочил с места Га - гик. - Мы сейчас же раз и навсегда освободим нашего любимца. Слишком уж долго оставался он в одиночестве, ослепнуть бы мне!.. Саркис, - крикнул он, задрав голову, - можешь ты укрепить ствол ивы так, чтобы он прочно уперся в стену и не сдвинулся, если ты на него полезешь? Можешь? А?

- Он и без того устойчив. Нижний конец я вставил в щель, а верхний зажат между двух камней, - донесся с горы глухой недовольный голос.

- Тогда пойдем, друзья! - скомандовал Гагик. - Пойдем и освободим этого длинношеего птенца!

- Куда пойдем? Чего ты распоряжаешься? - возмутился Ашот.

- Ашот, не думай, что ты здесь выше всех, - неожиданно сказал Гагик и пошел вперед.

Никто не знал, что он думает делать, но, взяв цепь, все молча пошли за ним.

Они прошли на Дьявольскую тропу и остановились у обрыва над впадиной, приютившей Саркиса. Остатком злополучного каната Гагик крепко обмотал каменный зубец, выступавший над тропинкой, и, привязав к нему деревянную цепь, сбросил ее вниз.

- Ну как, Саркис, конец цепи коснулся бревна?

- Да, почти… Ой, что вы хотите делать? - снова запричитал он. - Умираю…

- Раньше смерти не умрешь, дорогой мой. Поднимись-ка лучше по бревну. Ну как, - обратился он к Ашоту, - понял наконец, что я хочу сделать? - И Гагик постучал пальцем по своему лбу. - Не голова, а тыква, набитая мозгами.

Товарищи улыбнулись, но не столько шутке Гагика, сколько тому, что, кажется, нашли наконец способ освободить Саркиса. Только Ашот был недоволен и мрачен. Что же это такое? Не он, а Гагик нашел выход! Зачем же тогда его избрали старшим?

Стоны Саркиса утихли, и некоторое время из - под обрыва доносился только какой - то шорох.

- Ну, как? - нетерпеливо спросил Гагик. - Долез до края бревна? Да? Ну, а теперь поднимайся по кольцам. Настоящая лестница, не так ли?

Саркис ничего не ответил, но канат натянулся и начал скрипеть. Очевидно, мальчик уже поднимался по кольцам.

Гагик сиял от радости. Он поглядывал то на Ашота, то на Шушик, и взгляд его говорил: «Видели?!»

Ашот, конечно, видел, и его самолюбие страдало.

Канат перестал скрипеть. Снизу послышалось сдавленное рыдание.