Пленники колдовских чар

Откинув доску, служившую столешницей, когда бюро использовали в качестве письменного стола, он вынул огромную папку, положил ее на большой стол, раскрыл и принялся выкладывать большие листы бумаги. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – это чертежи. Гарик прекратил бесплодные попытки поджечь свиток, сунул его за пазуху и снова вынул из кармана револьвер. Держа его наготове, он приблизился к столу. Иволгин был художником и потому сразу разглядел в чертежах не просто металлический скелет, щедро уснащенный набором пружин, шестеренок, кулачков и шкивов, а неповторимый силуэт фигуры Аси. Чертежи демонстрировали все стадии создания механической куклы с указанием размеров. Тот, кто чертил их, не пользовался метрической системой, поэтому понять, что означают указанные цифры, Иволгин не мог. Зато его напарница впилась в чертежи понимающим взглядом. Шевеля губами, она читала пояснительные надписи, видимо, выполненные на латыни.

– Я не могу утверждать, что это именно твоя Золушка, – проговорила Илона, – но, похоже, что это чертежи автоматона, выполненного в человеческий рост…

– И что это доказывает? – упрямо проговорил художник. – От этих чертежей до моей Золушки – бесконечность! И потом, разве ему можно верить? – Он ткнул стволом револьвера в сторону внимательно прислушивающегося к их разговору колдуна. – Может, он морочит нам голову. Ведь он – черный маг! Сам в этом признался!

– Тогда почему он так боится? – спросила напарница.

– Я не пойму, подруга, ты на чьей стороне? – возмутился Гарик.

– Успокойся – на твоей, – откликнулась кандидат исторических наук Прохорова и добавила: – И потому не хочу, чтобы мы совершали поступки, основанные на неверных выводах. Кстати, дай-ка мне свиток…

Иволгин вынул чуть-чуть обуглившийся по краям пергамент и протянул его спутнице. Она, недолго думая, сломала печать и развернула свиток. На колдуна это произвело страшное впечатление. Он отшатнулся от стола, затрясся и стал бледнее бумаги, разбросанной по столу. Илона не замечала реакции чародея. Она сразу узнала черную латынь. Разобрать ее было нелегко даже специалисту, хотя кандидату исторических наук Илоне Архиповне Прохоровой доводилось знакомиться даже с манускриптами, которые приписывались средневековому ученому Герберту Аврилакскому, избранному на исходе Х века на Святой Престол под именем папы Сильвестра II и обвиненному впоследствии в чернокнижии. Тем не менее подруга мадемуазель Тосканской сумела понять, что в ее руках и в самом деле текст некого договора, потому что более-менее связно ей удалось прочитать следующие пункты:

Люцифер, ты обязан немедленно сообщить мне секрет делать неживое живым!

Ты сообщишь мне секрет сей, едва я скреплю кровию своею сей манускрипт.

Ты не будешь препятствовать мне в исполнении чародейских таинств.

Ты пришлешь мне в услужение низших духов по первому моему требованию.

Кроме указанного выше секрета и власти над низшими духами, ты обязан приносить мне золото в монетах, находящихся в обращении, такого качества, чтобы не только я, но и все те, кому надлежит, могли использовать их.

Вышеупомянутое золото не должно быть фальшивым, не должно исчезать при передаче в другие руки или превращаться в камень или уголья.

Это должен быть металл, отлитый руками людей, законный и распространенный во всех землях.

Если я буду нуждаться в значительной сумме денег, независимо от времени или предназначения, ты обязан указать мне погребенные в земле или замурованные в стенах сокровища.

А также если я отправлюсь туда, где они могут быть замурованы или закопаны, ты должен предоставить их в мои руки так, чтобы не причинить мне вреда, где бы я ни находился в это время, чтобы я мог распоряжаться ими в соответствии с моими собственными желаниями и потребностями…

– За золото он продал душу, – подытожила Илона, сворачивая свиток и возвращая его напарнику. – Видимо, оживление автоматона стало только поводом.

– Все с ним ясно, с этим жалким шарлатаном, – отмахнулся художник. – Хватит с ним лясы точить. Возвращаемся назад, в будущее!

И они с напарницей одновременно чиркнули ногтями по насечкам на кольцах.

– Нет, так вы не уйдете! – прорычал Брюс. – Люцифер, исполняй договор!