Пленники любви

— Виктор говорит, что я могла бы осмотреть город и окрестности вместе с Витором, как вы думаете? Будет Витор свободен завтра после работы? Не мог ли бы он отвезти меня, к примеру, на побережье? И чтобы поужинать где-нибудь на воздухе? Я была бы ему очень благодарна.

Это был для нее единственный путь спасения от унизительной необходимости постоянно видеться с Уэстоном и знать, что каждый раз, глядя на нее, он будет вспоминать выражение исступленного восторга на ее лице, который он вызвал магическим прикосновением руки.

— Брат будет очень рад, — уверила ее Изабель. — Я передам ему ваши слова.

Итак, все устроено. Желудок подсказывал Хэлен, что она легко сможет обойтись без завтрака. А Витора она постарается задержать подольше, в разумных, конечно, пределах, и таким образом сумеет избежать общения с Уэстоном целых двадцать четыре часа. Потом она придумает что-нибудь еще. А если Витор не сможет тратить все свое свободное время, катая ее по побережью, она наймет машину.

Приняв такое решение, девушка почувствовала себя почти спокойной. Она снова обрела рассудительность и благоразумие, о которых Виктор Уэстон постоянно заставлял ее забывать. Хэлен разложила на столике у окна привезенные с собой документы и работала, пока не почувствовала, что ее глаза неудержимо слипаются. Однако, несмотря на усталость и поздний час, заснуть девушке не удалось. Она не слышала, вернулись или нет Виктор со Стефани, и ей самой было непонятно, почему она так напряженно прислушивается, ожидая, что вот-вот раздастся звук подъезжающего автомобиля. Виктор — низкое, расчетливое, жестокое чудовище, и ей безразлично, где он сейчас, чем занят и чем собирается заняться. И если рассудить объективно, то даже Стефани слишком хороша для него!

Как оказалось, Хэлен не было необходимости придумывать способы, как лучше избежать унизительных для нее встреч с Уэстоном. Он больше не появлялся по утрам за завтраком, но Стефани неизменно присутствовала и информировала девушку, что ее дорогой Виктор встал рано и отправился на прогулку в горы. Оказывается, это было его любимой привычкой; напряженную ходьбу он считал лучшим способом сохранить форму.

Стефани, по крайней мере, стала теперь более разговорчивой. Правда, говорила она исключительно об Уэстоне. Дорогой Виктор сделал то, дорогой Виктор сказал это. Девушка в конце концов решила, что предпочла бы, чтобы Стефани игнорировала ее по-прежнему. Хэлен же все не выпадало случая проявить уважение к нему перед его подчиненными, потому что вот уже четыре дня, как Уэстон не появлялся на фабрике с целью проверить, чем она занята.

Бен Бишоп больше не пытался пригласить девушку на прогулку и держал себя с осторожной вежливостью, которая ее вполне устраивала. Но, по-видимому, это означило лишь то, что Виктор использовал свое положение начальника и строго предупредил его. И сделал он это не потому, что боялся, как бы нескромное поведение женолюба Бишопа не разрушило иллюзии девичьей невинности Хэлен. О нет! Уэстон твердо убежден, что в этом случае жертвой окажется Бен!

Девушка презрительно сжала губы и бросила взгляд на свое отражение в зеркале. Серый льняной жакетик, который она выбрала, чтобы надеть этим утром, успешно скрывал ее чувственность, о которой она даже не догадывалась, пока Уэстон не нажал на некую невидимую кнопку и не вызвал ее к самостоятельной жизни. Строгие и степенные костюмы, которым она всегда отдавала невольное предпочтение, теперь казались ей маленькими серыми обманщиками, скрывавшими ее истинную природу, заставляли ее мечтать о платьях из шелка цвета электрик, мягких кружев и воздушного шифона переливчатых оттенков, которые подчеркнули бы все, что есть в ней чарующего и экзотического.

Но это не может быть правдой. Она отвела беспокойный взгляд от зеркала и, сурово сжав пухлые губы, взяла сумочку и портфель. Конечно, в ней нет ничего экзотического, а слово «чувственность» никогда не приходило ей в голову, пока Виктор не смутил ее покой своей дьявольской магией.

Правда, должно быть, лежит где-то посередине. Наверное, ей уже никогда не вернуть свою прежнюю рассудительность и спокойствие, напоминавшее сонное оцепенение. Может быть, влюбленность оживит дремлющую сторону ее натуры, и она заиграет и заискрится, заставив забыть о необходимости сдерживать проявления чувств под неусыпным оком…

Но ведь она же не влюблена! Нет и нет! Это невозможно. Не в такого человека, как Виктор, — холодного, расчетливого и бессердечного. И к тому же считающего ее дурной женщиной!

Хэлен решила не выходить в этот день к завтраку. Выслушивать, как Стефани снова и снова распространяется о совершенствах Виктора Уэстона, которые, по мнению девушки, являлись чистейшим плодом очень странных фантазий, — спасибо, она вполне сумеет обойтись и без них! Девушка быстро прошла через весь дом. Каблучки ее туфель выстукивали четкий ритм по холодным мраморным плитам, вторя решительному настроению, с которым она проснулась этим утром и вышла во двор, где Витор ждал ее в автомобиле.