Пленники (СИ)

Раздался грохот, и послышалась какая-то возня. Звуки борьбы. Затем тихий хлопок разорвал воздух. Послышался вопль вперемешку с матом. Снова возня, мат сменился стонами.

— Скоро ты пожалеешь, что сейчас жив, — услышала я шипение Адриана и распахнула глаза, чтобы убедится, что мне не послышалось.

С бешеными глазами и всклокоченными волосами мужчина возвышался над скрюченным телом. Адриан нанес быстрый и точный удар прикладом пистолета в висок и вырубил мразь на полу.

Подняв с пола упавший нож, которым этот ублюдок царапал мое тело, он перерезал веревки, которые удерживали мои конечности. Получив свободу, я завернулась в простыню. Адриан же сел на край кровати, и молча обнял меня, крепко прижимая к своей груди. Я ощутила, что он весь дрожит.

— Как ты? — отпустив меня, спустя минуту спросил он.

— Нормально, — буркнула я.

Он смотрел на меня огромными испуганными глазами.

— Слава Богу, я успел, — прошептал он, — успел, не дав ублюдку осуществить задуманное. Или он… Он…

— Нет, — покачала я головой, поняв, к чему клонит мужчина. — Хотел, но не успел.

Было видно, как Адриана накрыло облегчение. Я тоже была рада, что он вовремя вернулся. Но вместе с радостью от неожиданного спасения ощущала горечь.

Теперь я знала всю историю, понимала, почему именно я стала узницей этой золотой клетки. И это знание ранило сильнее любого ножа. Для Адриана я призрак потерянной возлюбленной. Он меня вряд ли когда-нибудь отпустит, он никогда не увидит во мне меня. И мне было странно чувствовать эту боль. Я не понимала, почему ощущаю себя такой потерянной, почему у меня чувство, будто меня предали? Я похожа на нее… И этим все сказано.

Глава 21. Криста.

Узнав о случившемся, Саманта приехала на следующий день ближе к обеду и все никак не могла успокоиться, глядя на царапины на моем теле. «Бедная девочка» — раздавалось почти каждые пять минут. В попытке успокоить ее, я дословно передала ей слова доктора Хофмана, который проводил осмотр. По его словам это всего лишь царапины, заживут, и следа не останется. Вот только пожилая женщина меня как будто и не слышала.

Уже четвертый день, я почти не вижу Адриана. Он так занят или меня избегает? Интересно, что он сделал с этим ублюдком? Зная характер Джонсона, его жестокость, я не завидую этому гаду, хотя он и заслужил.

С вечера откровений в душе поселилось странное чувство. Очень неприятное, и я никак не могла его охарактеризовать. Было мерзко от осознания своей роли в жизни чокнутого хозяина этого дома. Не каждый день узнаешь, что твою жизнь пропустили через шредер, только из-за того, что ты имела несчастье, быть похожей на кого-то.

Я просто не знала, как мне ко всему этому относиться и к Адриану, в частности. Мне ужасно хотелось с ним поговорить, расставить, как говориться, все точки над «i», но вот смелости не хватало. В моей памяти был еще слишком свеж момент, когда я впервые коснулась темы его прошлого, я помню это леденящее бешенство в голубых глазах. А уж свое заточение, и то, на что способен Адриан в моменты слепой ярости, я не забуду никогда. И поэтому, я опасалась начинать с ним столь тяжелый разговор. Ведь мне пришлось бы сказать, что я все знаю, заставить его лишний раз вернуться мысленно в тот ад.

Но и молчать было просто невыносимо. После долгих раздумий я рассказала все Саманте, женщина была шокирована, ведь ей сказали, что в дом просто залез сумасшедший конкурент. С невыносимо печальными глазами, в которых было столько боли, что я сотню раз пожалела о том, что вообще открыла рот, она рассказала мне, как на утро вернувшись домой с суток, она нашла весь этот ужас. Кучу трупов и еле живого Адриана. О днях, наполненных черной болью и невыносимым отчаянием; о том, как резко, тогда еще совсем парень превратился в озлобленного индивида. Она много говорила, и я чувствовала ее боль. Но когда я задала ей вопрос, который не давал мне покоя, а именно — правда ли я так похожа на погибшую девушку, она молчала. Долго. Но потом все же подтвердила слова этого чудовища. Для меня это было ударом. Если я еще тихо надеялась, что этот псих приукрасил или соврал, то словам Саманты я верила безоговорочно.

Наверное, я мазохистка. Иначе, я не знаю, как еще объяснить мою одержимость желанием увидеть фото погибшей. Именно это толкнуло меня на безумный шаг, я решила, во что бы то ни стало, попасть в комнату мужчины и найти фото. Посмотреть, так сказать, проблеме в лицо.

Естественно, при мысли, что Адриан поймает меня, пока я шарю в его личных вещах, кровь в жилах стыла. Он будет не просто не доволен или зол, нет, это будет ярость. Тихая, самая пугающая из всех. Именно в таком состоянии люди совершают самые страшные и необдуманные поступки. И риск может быть не оправдан, может, там ничего нет, но пока я не проверю, не видать мне покоя.