Пленники (СИ)

-Ты больной! Ты хоть понимаешь, что это извращение? Я — не она. И никогда ей не стану, чтобы ты не делал. Мне жаль, но ты должен понять, ее - нет. Она погибла, и как бы тяжело тебе не было, пойми это, наконец. Пойми и прими.

Смертельная бледность покрыла красивое лицо, в глазах плескалась такая боль, что увидев ее, я чуть не лишилась чувств. Чувство вины и стыда за эту вспышку накрыли меня, унося с собой самоуважение. Ощущая себя последней гадиной, я прошептала:

— Извини. Адриан, я…

А что я? Была не права? Только если в том, как и каким тоном, сказала все это. Но ведь каждое сказанное мной слово было правдой. Мерзкой, отвратительной, уродливой правдой… Похоже, Адриан так до конца и не смерился с потерей и продолжает искать ее в толпе, осознанно или нет, но он делал это. И тут появилась я и своим поведением, не желанием, иметь с ним дело и играть по его правилам, разозлила, и поставила его в тупик. Он, вроде как, нашел ее, и, вместе с тем, она была ему чужой, и он пытался это исправить весьма глупым и ужасным способом. Отдавал ли он себе отчет во всем этом? Или все было исключительно на подсознательном уровне? Но, так или иначе, я сейчас беспощадно ткнула его в это носом, и оставалось лишь гадать, что будет дальше.

— Пошла вон, — раздался тихий и какой-то безжизненный голос.

Адриан выглядел потерянным и чертовски уязвимым. Казалось, он даже ростом стал ниже, таким несчастным он выглядел. У меня даже возникло непреодолимое желание подойти и обнять его, как-то утешить. Вот только у меня так же была уверенность, ему этого не нужно. Просто не позволит. Он должен справиться с этим сам. И мне оставалось лишь надеяться, что у него все получится. Бросив печальный взгляд на мужчину, я ушла, оставляя его сражаться со своими демонами прошлого и настоящего.

Глава 22. Адриан.

Тишина… Что это? У всех на этот вопрос свой ответ. Для кого-то — это просто отсутствие звуков, для кого-то -друг, который может успокоить, а для меня она сейчас была, подобно палачу.

В ушах до сих пор звучали слова девушки — «я — не она», «она погибла… пойми это, наконец», «ты больной…».

Хотелось зажать уши руками, чтобы больше не слышать всего этого. Но какой смысл? Эти слова звучали в голове, разъедали сознание, словно кислота. Самое ужасное, что они будили, будоражили в памяти все то дерьмо, которое я не хотел помнить…

«Я — не она», пульсировали в голове слова Кристы. К чему она это сказала? С ужасом я понял, что образ Сары в моей голове будто покрыт туманом. От такого открытия волосы встали дыбом.

Быстро достав коробку с вещами, которые хранил тщательнее любого сокровища, я достал фотографию единственной девушки, которую любил. Той, кого не уберег, не защитил, не смог спасти, а все потому, что был слишком слабым. Теперь все по-другому, вот только ни сила, ни власть, ни деньги не способны ее воскресить. Да и захотела бы мой ангел иметь дело с таким мной? Она слишком светлая для этого…

Каждый год, в один и тот же день, я доставал эти вещи, отдавал дань памяти Сары. Впервые, я сделал это на пять дней раньше срока. Приглядевшись к фотографии, я ужаснулся. «Ты больной… это извращение» — снова раздались слова Кристы в голове. Блядь!

Она права, я похоже полный псих. Я смотрел на Сару и видел Кристу. Или, наоборот… в Кристе я видел Сару? Господи… Но почему я этого не смог понять сам? Что это, игры воспаленного подсознания, или просто первый шаг к психлечебнице?

Сейчас, наконец, все встало на свои места. Мне стала понятна моя одержимость девушкой. Сколько раз я задавал себе вопрос — почему я постоянно о ней думаю? Вопреки логике и здравому смыслу я продолжал удерживать ее, всеми силами и способами пытался сломить ее волю и подчинить себе, хотя сам не понимал почему. У меня было огромное количество женщин, но ни одна из них меня не цепляла, как Криста, и теперь я понял причину. От осознания сего факта меня затошнило. Глотая ртом воздух, я старался унять приступ, и у меня получилось.

Моя жизнь всегда была строго организована, но сейчас я не ощущал никакой уверенности в себе и завтрашнем дне. Боль и отчаяние, смешанные с отвращением к себе бурлили в душе. Образы девушек наслаивались один на другой, и мне казалось, я схожу с ума.

Не в силах находится больше в комнате, я пулей вылетел в коридор и замер, не зная, куда податься. В подвале, как собака на цепи все еще сидел этот урод, но я боялся, что просто убью его в таком состоянии. А с другой стороны, разве этот ублюдок не заслужил смерти? Именно он со своим братцем и дружками отца отняли у меня Сару. Они, правда, перебили всех своих подельников той же ночью, с его братом я разобрался сам, а вот он умело спрятался. Залег на дно и теперь всплыл, жаждая мести, в своем стремлении он угробил восемь человек охраны и чуть не убил Кристу.