Пленники вампиров

И он легко побил их обоих, раскидав по комнате, впечатав в стены. А потом кинулся на Рона и… Пил его кровь. Я ясно видел его клыки, горящие адовым светом глаза — я сидел на краю кровати почти рядом. И даже не сомневался — зрелище предназначено мне. Дэйв в исступлении напал на него. И отлетал несколько раз, пока не потерял сознание, распростёртый, как тряпичная кукла.

…Этим вечером было ужасно холодно — наш повелитель просто выключил батареи. Мы лежали, тесно прижавшись друг к другу. Я не мог заснуть, мне грезилось, что ночью… Он обязательно придёт за мной. Это наказание за мои грехи — ведь я оставил больную мать в угоду сластолюбию! Дэйв сидел возле лежащего Рона, который смотрел на нас ледяными, почти пустыми глазами. — Страшно, — наконец произнёс он, тихо, как выдох. — Страшно, когда ты беспомощен.

Две девушки: блондинка и брюнетка, красивые той неопределенной привлекательностью, которая является отличительной особенностью фотомоделей. Как говорится: типичные красотки. Они лежат обнявшись и тихо стонут от страха, как больные животные. — Самое ужасное, особенна ирония судьбы, состоит в том, что я пытался отловить этого Дэвида Маккоя, как похитителя красивых подростков, — продолжал говорить Рон. — Мне кажется, он тоже боялся заснуть, и поэтому разоткровенничался. — У нас даже была его фотография и свидетельница. Некая Катрин Дюмош. Её подруга, четырнадцатилетняя красавица Андрэ Рут, выиграла конкурс красоты в своей школе. Девочки шли домой вместе, только Андрэ домой так и не вернулась. Тела тоже не нашли. Многие, даже родители, были убеждены, что девочка просто убежала покорять Голливуд. А Катрин рассказала, что по пути домой к ним подъехала машина — красивый чёрный мерседес. Из него вышел наш красавчик и сказал девушке, что он — продюсер и хочет снять красавицу в своём новом фильме. Девочке пообещали золотые горы, подруга стояла рядом — и Андрэ села в машину. А потом пропала… Дэвида описали очень точно, мы даже не сомневались, что скоро его найдём. Но, не нашли.

— А в чём же ваши разногласия? Можете расскажете свою историю? — произнесла брюнетка, обнимая меня. Я прижал её к себе, чтоб согреть.

— Хорошо, — наконец решился Рон. — Однажды нам с братом начали снится сны. Чрезвычайно реальные сны. В этих снах я почему-то был жертвой, на которую нападали: бандиты, насильники, маньяки. И убивали. Это был кошмар, — каким-то будничным голосом заметил он.

— А мне снились сны… где я нападал на людей, — заговорил Дэйв довольно мрачным голосом. — И убивал. Некоторых просто грабил. И всегда находился в разных телах, видел и представлял себя по-разному.

— И однажды…в одном сне мы встретились, — перебил его Рон взволнованным голосом. — Представляете, как я удивился, когда начал бороться и заметил коронные движения моего братика?

— А как я-то удивился! — перебил его Дэйв. — Но я подумал, что это просто кошмар.

— В общем, мы хорошенько подрались. Мы часто дерёмся между собой, так просто, соревнуемся. Играемся. Никто ещё ни разу никого не убил.

— Да, мы так сильно разбушевались… что моё тело чуть не погибло. Наутро мы прочитали в газете про этот случай и узнали по фотографиям свои виртуальные тела. Оказалось, что я был пятнадцатилетним подростком, — продолжал Рон мрачным голосом.

— А я — огромным негром, — подытожил Дэйв. — И мой негр напал на мальчишку! А я ему помогал.

— А я помогал его жертве. Не сознавая этого. В итоге — мальчик едва выжил. В итоге, у меня и у Дэйва огромный страх перед снами.

— Если мне начинает казаться, что мной сон слишком реален, я немедленно просыпаюсь, — продолжал Дэйв. — Весь мокрый от пота. А потом долго не могу заснуть.

— И у меня тоже самое, — продолжал Рон. — Ведь я мог спасти многих. Если бы начал бороться в их телах. Ведь раньше, до встречи с Дэйвом, я просто созерцал и присутствовал.

— А может, вы попробуете проникнуть в сон Дэвида? — предложил я. — Хорошо, допустим он — вампир. Мы это видели. Но должен же он хоть иногда спать?

— Поверить не могу, что мы тут лежим и рассуждаем про вампиров! — нервно рассмеялась блондинка. — Если хотите, я расскажу вам свою историю, всё равно засыпать страшно… после того, как это чудовище укусило Рона. Кстати, Рон, как ты себя чувствуешь?

— На седьмом небе, — мрачно пошутил он. — Что сподобился такой чести. Чёрт возьми, да меня должны занести в книгу рекордов Гинесса! Ладно, Кати, рассказывай. А потом будем спать по очереди… хотя вряд ли это нам поможет. Не думаю, что мы может как-то остановить это…существо.

Ариель лежал в трансе, глядя в тёмный потолок и размышляя, насколько он сам был близок от смерти за иссекшее лето.

«Да, мама, ты была права: телесные наслаждения не для меня, они дарят только страдания и боль!»

Ему не хотелось жить.