Пленница

— Расскажите мне о ребенке. Вы так много знаете о детях. Что вы можете о ней сказать?

— Я знаю только своих малышей, все их повадки и привычки. Они для меня открытая книга. Но эта… впрочем, я не имела к ней никакого отношения… и слава Богу. Думаю, что она, когда вырастет, будет в точности как ее мамочка. Насколько я помню, ее зовут Кейт. Простое и приятное имя. Не то что у ее матери — Мирабель.

— Меня зовут Розетта. Это вам тоже, должно быть, кажется странным.

— О нет, у вас очень красивое имя. На самом деле вас зовут Роза, а что может быть прекраснее Розы?

— И что же вы знаете о Мирабель и Кейт?

— Только то, что это очень странная парочка. Они приехали вместе с майором, отцом Мирабель и поселились в Ракушечном домике. Мне сразу стало ясно, что вдова присматривает себе богатого мужа. Ну, она остановила свой выбор на Перривейлах. Поговаривали, что она могла заполучить любого из них, но выбрала Козмо, старшего. Ему должны были достаться земли и титул… Конечно, она выбрала именно его.

— А родители ничего не имели против этой невесть откуда взявшейся женщины? Мне кажется, сэр Эдвард со своими старомодными взглядами мог возражать против такой невестки.

— Сэр Эдвард был уже слишком болен. Что касается леди Перривейл, то она была очарована этой особой не меньше своих сыновей. Рассказывали, что майор был ее старинным другом. Он женился на ее школьной подруге, и Мирабель была плодом этого союза. Ее светлость сама хотела, чтобы они осели в Корнуолле. Не знаю, насколько это все правда, но так я слышала. Майор целыми днями пропадал в Перривейле. Ее светлость была так им увлечена. Такой, как он, кого угодно очарует. О да, леди Перривейл была совсем не против этого брака.

— А потом произошло… убийство.

— Все были уверены, что Саймон тоже по уши в нее влюблен. Это давало им мотив.

— Он этого не делал, нянюшка, — запротестовала я. — Зачем ему это было нужно? Я не верю, что он был влюблен в эту женщину.

— Конечно нет, — согласилась она. — У него было достаточно здравого смысла. Кроме того, если бы Козмо умер, она что, переключилась бы на Саймона? Нет… дело тут вовсе не в этом. Как бы я хотела знать, что же там все-таки произошло.

— Но вы ведь верите в невиновность Саймона, правда, нянюшка? Я хочу сказать, вы верите в это безоговорочно?

— Конечно. И я знаю этого мальчика лучше, чем кто-либо.

— А возможно ли вообще узнать другого человека, нянюшка?

— Я знаю своих детей, — упрямо повторила она.

— И вы помогли бы ему, если бы у вас была такая возможность?

— Всем, чем смогла бы.

И тут я ей все рассказала. Я поведала ей всю нашу историю, начиная со встречи на палубе и заканчивая расставанием у дверей посольства в Константинополе.

Она онемела от изумления.

— И вы провели здесь столько времени и ни словом не обмолвились мне об этом!

— Я не была в вас уверена. Поймите, нянюшка, для меня главное — защитить Саймона.

Она медленно кивнула. Затем она повернулась ко мне и схватила меня за руку.

— Нянюшка, — серьезно произнесла я, — больше всего на свете я хочу докопаться до правды.

— Именно этого хочу и я, — сказала она.

— Вы очень много о них знаете. Вы имеете доступ в дом.

Она опять кивнула.

Вдруг я испытала небывалый прилив энергии и надежды.

— Нянюшка, давайте объединим наши усилия. Вместе мы обязательно докажем, что Саймон ни в чем не виноват.

Ее глаза сияли, а я впервые за долгое время почувствовала себя счастливой.

— Мы это сделаем, — пообещала я. — Вместе.

* * *

Поделившись своей тайной с нянюшкой Крокетт, я почувствовала себя значительно лучше. Мы беспрестанно обсуждали свою проблему и то и дело повторялись, что нас нисколько не беспокоило. Я только успевала изумляться тому, сколько у нас теперь рождалось идей. Мы убедили себя, что в доме кто-то обязательно должен знать убийцу Козмо Перривейла, и мы горели желанием выяснить, кто именно, и доказать невиновность Саймона.

Через несколько дней после того, как я доверилась нянюшке Крокетт, Джек Картер сообщил ей, что собирается везти в Апбридж груз и будет рад, если она составит ему компанию. И ему не будет скучно, и ей хорошо.

Это было ответом на наши молитвы. Нянюшка Крокетт сказала, что она поедет, если я присмотрю за детьми. Она отправилась в путь в сильном волнении.

День показался мне бесконечным. Я провела его с детьми, поэтому Лукаса не видела. Я играла с ними, читала им, рассказывала истории. Они остались мной довольны, а я считала минуты до возвращения нянюшки.

Я сама не знала, чего ожидаю от этого короткого визита.

Когда она вернулась, я сразу увидела, что нянюшка с трудом сдерживает волнение. Однако она отказалась мне что-либо рассказывать, пока дети не съели свой ужин, состоявший из молока и хлеба с маслом. После ужина она уложила их спать, и мы устроились в соседней комнате, предвкушая увлекательную беседу.

— Похоже, я не зря съездила, — начала она. — Мадам в полной растерянности.

— Вы имеете в виду леди Перривейл?

— Я имею в виду молодую леди Перривейл.