Пленница

Я не успел уйти далеко, потому что встретил одного из рабочих с фермы, который погонял лошадь, запряженную в телегу с сеном. Он остановился и окликнул меня: «Куда это ты собрался, малыш?» И я ответил, что иду на Небеса. «Это очень далеко, — объяснил он. — А ты сам туда идешь?» — «Да, — сказал я, — там Ангел. Я иду к ней». — «Ты ведь Саймон? — спросил он. — Я слышал о тебе. Иди сюда. Запрыгивай сюда, я тебя подвезу». «Так значит, вам тоже надо на Небеса?» — спросил я. «Надеюсь, что нет, во всяком случае, пока, — ответил он. — Но я знаю, куда тебе надо». Он поднял меня и посадил рядом с собой. И отвез меня обратно. Первым, кто увидел нас, был сэр Эдвард Перривейл. А предавший меня человек поклонился ему и сказал: «Прошу прощения, сэр, но этот малыш живет здесь. Я подобрал его на дороге. Он сказал мне, что идет на Небеса. Я подумал, отвезу-ка я его лучше домой».

У сэра Эдварда на лице появилось очень странное выражение. Он дал работнику денег, поблагодарил его и обратился ко мне: «Пойдем поговорим, парень». Он привел меня в дом, и мы вошли в гостиную, где все еще стоял аромат лилий, но гроба уже не было, и я вдруг осознал, что она уже никогда не вернется. И мне стало ужасно одиноко.

Сэр Эдвард усадил меня к себе на колени, и я подумал, что он сейчас скажет: «Славный мальчуган». Но вместо этого он уточнил: «Так, значит, ты искал дорогу на Небеса, парень?» Я кивнул. «Это такое место, куда тебе нельзя», — заявил он. Пока он говорил, я наблюдал за его ртом. Над верхней губой у него была тонкая полоска волос, и еще у него была бородка клинышком. «Почему ты решил туда уйти?» — поинтересовался он. Я не смог ничего объяснить внятно и только произнес: «Тетя Ада». Он, похоже, понял. «Ты не хочешь с ней жить, — произнес он. — Но ведь она твоя тетя». Я затряс головой. «Нет, нет, нет…» — говорил я. «Она тебе не нравится?» Я опять затряс головой. «Ну, дела, — сказал он. — Что ж, давай посмотрим, что тут можно сделать». Он задумался. Наверное, тогда он и принял это решение, потому что уже на следующий день мне сообщили, что теперь я буду жить в большом доме. Сэр Эдвард решил принять меня в свою семью.

Он улыбнулся мне.

— Я уверен, что ты уже сделала правильный вывод из услышанного. Я был его сыном, его незаконнорожденным сыном, хотя, когда я узнал его ближе, мне самому трудно было в это поверить. Я точно знал, что он любил мою мать, Ангела. Ее невозможно было не любить. Я чувствовал это, когда они были вместе, но, конечно же, он не мог на ней жениться. Ему нужна была совсем другая жена. Должно быть, он влюбился в нее, поселил в этом домике и время от времени навещал. Ни сэр Эдвард, ни кто-либо еще мне этого никогда не говорили. Это все догадки, но они так походили на правду, что никто в этом даже не сомневался. Иначе он ни за что не взял бы меня в свой дом и не дал бы мне образование наравне со своими сыновьями.

— Так вот как ты попал в Перривейл-корт, — сказала я.

— Да, я был на два года старше Козмо и на три года старше Тристана. В этом мне повезло, потому что иначе мне пришлось бы совсем туго. Эти два года давали мне определенное преимущество. Они были мне нужны, потому что, поселив меня в детской, сэр Эдвард, казалось, потерял ко мне всяческий интерес, хотя иногда я замечал, что он украдкой наблюдает за мной. Слуги меня презирали. Если бы не нянюшка, мне там было бы, наверное, не лучше, чем у тети Ады. Но нянюшка меня жалела. Она любила меня и защищала от всех обидчиков. Я никогда не забуду ее доброты.

Когда мне было лет семь, нам наняли гувернера, некоего мистера Веллинга. Мы с ним сразу поладили. Вне всякого сомнения, его посвятили во все сплетни, но ему не было никакого дела до моего происхождения. Я был намного серьезнее и прилежнее, чем Козмо или Тристан, и к тому же на два года старше.

Не следует забывать и о леди Перривейл. Это была страшная женщина, и я был счастлив, что ей, как я думал, неизвестно о моем существовании. Она редко ко мне обращалась, но даже тогда мне казалось, что она меня не видит. Она была очень крупной женщиной, и ее боялись все, за исключением сэра Эдварда. То, что именно ее деньги спасли Перривейл-корт, не было секретом ни для кого, как и то, что она была дочерью миллионера, владельца угольных шахт или фабриканта железных изделий, относительно последнего обстоятельства мнения расходились. Она была единственной дочерью, и ее отец хотел сделать дочь титулованной леди. Он был готов заплатить за титул, и крупные суммы денег, вырученные от торговли углем или железом, были вложены в крышу и стены Перривейл-корта. Сэра Эдварда подобное положение дел, судя по всему, устраивало, потому что жена обеспечила его не только крышей над головой, но и двумя сыновьями. У меня было одно-единственное желание — держаться от нее подальше. Теперь ты имеешь некоторое представление о том, в какой обстановке я вырос.

— Да. А потом ты уехал в школу?