Пленница Белого Змея (СИ)

— Ни в коем случае! Тобби в совершенстве владеет техникой боя асассинов, он перережет вас за секунду и не ахнет. Даже не суйтесь к нему. Не лезьте на рожон! Берите его в плотное кольцо, но так, чтоб он ничего не заподозрил. Как только окопается в столице, сразу же сообщайте мне.

— Слушаюсь, ваше превосходительство! Разрешите выполнять? — откликнулся собеседник, и Эрик удивленно поднял левую бровь. Родной брат, бабник, кутила и повеса — и «ваше превосходительство»?

Брюн подумала, что им еще многому придется удивиться. Она всеми силами старалась сохранять серьезный вид, и это было тяжело — ей с трудом удавалось изгнать из памяти картину двух обнаженных тел, сплетенных опаляющей страстью. Но, вопреки желаниям Брюн, она возвращалась снова и снова, и Брюн понимала, что сейчас и здесь у нее довольно глупый вид с этим лихорадочным румянцем и блеском в глазах.

— Выполняйте, — устало сказал Альберт и надавил на кнопку, разрывая связь. Магофонический аппарат издал легкий треск, и огонек погас. Некоторое время никто не произносил ни слова.

— Что теперь будет? — спросил Эрик, когда тишина стала давить на уши. Альберт встрепенулся, стряхивая с себя оцепенение, и ответил:

— Для начала его надо найти. Я пока ничего не говорил королеве… знаешь, почему?

Брюн догадывалась, но предпочла промолчать.

— Ты хочешь использовать их всех в качестве наживки, — ответил Эрик. — Чтоб настоящий злоумышленник, если он есть, выдал бы себя так или иначе. А Дереку ты ничего не позволишь сделать в любом случае.

Альберт кивнул. Наклонил голову к плечу, показывая шею — сейчас ее украшал едва заметный розовый шрам, длинная-длинная царапина. Лицо Эрика приобрело тяжелое мертвое выражение. Он поднялся со стула, подошел к брату и встревоженно всмотрелся в шрам.

— Ты пытался задержать его, да? — поинтересовался он. Альберт горько рассмеялся. Посмотрел на Брюн и вдруг подмигнул ей так, словно отлично знал, что именно произошло в ее спальне. Словно он наблюдал за ней и Эриком.

— Конечно! — воскликнул он. — Почему Тобби меня не убил, вот вопрос. И почему он так резко сорвался с места? — Альберт сделал паузу и твердо произнес: — Здесь что-то произошло, братишка. Что именно?

Эрик пожал плечами. Еще раз дотронулся до шрама на шее брата и вернулся на свое место.

— Похоже, я навел Тобби на мрачные мысли, — признался он. — Видишь ли, у него есть близкий приятель, господин Маркус Хелленберт. Тот самый, который привез в Геренхаус гроб.

— Я его помню, — нетерпеливо промолвил Альберт. — Заместитель Тобби. И что?

— Я решил, что у него был мотив для покушения, — сказал Эрик. Альберт удивленно посмотрел на брата, и Эрик поспешил объяснить: — Видишь ли, я предположил, что убить хотели не Аурику. Убить хотели именно Дерека. Ну кто мог знать, что министр вдруг возьмет и уступит свой самоходный экипаж жене? А от гибели Тобби больше всех выигрывал именно Хелленберт. Королева Аврения об этом до поры до времени и не помышляла. Ее все устраивало.

Альберт посмотрел на брата так, словно в его душе быстро вызревала страшная догадка, и он искренне сожалел, что не догадался об этом сам.

— Аврения сегодня подписала бумаги о назначении Хелленберта министром, — задумчиво произнес он. — То есть, ты действительно считаешь, что…

— Мотив-то у него был, — сказал Эрик, бездумно крутя в пальцах серебряную пластинку для артефакта — пока еще пустую, не покрытую рунами. — И хороший такой мотив… Помнишь, как говорили древние: «Ищи, кому выгодно». Королева в ужасе — сын стал душевнобольным. Тобби официально казнен. А Маркус удобно устраивается в министерском кресле. Он выиграл больше всех.

Некоторое время все молчали, а потом Брюн негромко спросила:

— Они ведь друзья. И Маркус все-таки спас Дерека…

Альберт расхохотался так, будто слова о дружбе были невероятно смешными. Брюн угрюмо покосилась на него.

— Что я сказала не так? — холодным тоном благородной дамы поинтересовалась она.

Альберт только рукой махнул.

— Твое трогательное предположение о дружбе, вот что не так, — ответил он. — В политике друзей нет, есть совместные договоренности на определенный срок.

Это прозвучало как оплеуха. Или предложение не лезть не в свое дело. Брюн сконфуженно опустила глаза.

— Это все философия, — пришел на помощь Эрик. — Что теперь делать?

Альберт усмехнулся. Сунул руки в карманы, задумчиво покачался с пяток на носок.

— Пока будем ждать, — ответил он. — Тобби, конечно, молодец, но и служба безопасности короны не лыком шита, возьмут его в клещи как миленького. А там уж будь уверен, ему не дадут наделать дел.

Эрик недоверчиво усмехнулся. Казалось, он так и не верил брату.

— Остается надеяться, что он не заметит этих клещей, — произнес Эрик и вдруг с искренней горечью попросил: — Не лезь на рожон, Берт. У меня дурное предчувствие. Очень дурное.