Пленница Белого Змея (СИ)

Лицо Аврении потемнело. Некоторое время она молча смотрела на стоявшую чуть поодаль компанию, и Брюн, которая была ни в чем не виновата, вдруг ощутила острое желание провалиться под землю, настолько пронизывающим и тяжелым был этот взгляд, полный ненависти и боли.

— Подойди, — наконец, сказала Аврения. Дерек послушно приблизился к ней. Несколько минут они молча смотрели друг на друга, и Брюн чудилось, что над поляной вспыхивают и гаснут бледно-голубые искры, словно гроза решила вернуться.

— Значит, жив, — надо отдать королеве должное, она быстро взяла себя в руки. Конечно, она еще будет радоваться тому, что дочь жива, но это будет потом.

— Да, ваше величество, — улыбнулся Дерек. — И привел вам того, который хотел моими руками обрезать ветвь вин Габенов.

Аврения посмотрела на Альберта, державшего Маркуса под руку, и сказала:

— Я жду объяснений именно от вас, господин Эверхарт.

«Неудивительно, — подумала Брюн. — Если она кому-то и может доверять, то только человеку из службы охраны короны».

— Это давно разработанная операция, ваше величество, — невозмутимо произнес Альберт. — Служба безопасности короны несколько раз получала сигналы о том, что существует некая сила, которая собирается устроить переворот, уничтожив вин Габенов. Мы вели расследование, но личность злоумышленника смогли выяснить только сегодня.

Эрик невольно залюбовался братом. Ведь врет и не краснеет!

— Позвольте представить: господин Маркус Хелленберт, — Альберт легонько подтолкнул Маркуса вперед, но не выпустил. Тот хмуро смотрел на королеву и молчал. Кровь Белого Змея сохраняла его оцепенение, но где-то внутри маленький Маркус орал от ужаса.

Брюн прекрасно знала, как это бывает.

— Бастард покойного короля Пауля, — продолжал Альберт. — У нас уже есть документы, которые подтверждают его происхождение. Вот тот, кто хотел уничтожить вашу семью чужими руками.

Тобби криво ухмыльнулся.

— Сожалею, ваше величество, — сказал он. — Всех нас использовали вслепую.

Аврения медленно поднялась со скамьи и подошла к бывшему министру. Пощечина, которую она внезапно закатила Дереку, оказалась неожиданно звонкой. Фрейлины дружно ахнули, а лейб-медикус снова полез в свой саквояж.

— Использовали вслепую? — глухо повторила она. — Ты изувечил моего сына! Ты похитил мою дочь!

— Мамочка, прости! — Марселлин снова прильнула к матери и схватила ее за руку. — Но иначе мы бы не разоблачили этого человека.

Эрик кашлянул в кулак и, когда Аврения посмотрела на него, произнес:

— Ваше величество, я Эрик Эверхарт, артефактор. Недуг вашего сына может быть устраним в ближайшее время. Если прикажете, я займусь этим хоть завтра.

Некоторое время Аврения смотрела на него, а потом ее лицо дрогнуло, и по щекам королевы вновь потекли слезы. Она слепо махнула рукой и почти рухнула на скамью.

— Хелленберта в тюрьму, — услышала Брюн. — А вы, господин Эверхарт…

Маркус неожиданно резким, каким-то паучьим движением освободил руку — вторым таким же быстрым жестом он буквально дотронулся до бедра Альберта, и Брюн увидела, что теперь Маркус держит пистолет. Фрейлины с визгом бросились врассыпную, Патрис скользнул вперед, закрывая собой сестру, и Эрик повел плечом, заслоняя Брюн. Альберт оторопело смотрел на Маркуса: он и поверить не мог, что его разоружили настолько быстро и непринужденно.

— Нет… — выдохнул Маркус. Пистолет в его руке трогнул, поднимаясь к виску, и этим медленным жестом руководила чужая воля. — Нет, прошу…

Дерек неотрывно смотрел на него. Пистолет уперся в висок Маркуса, и Брюн услышала беззвучный вопль обреченного существа, которое смотрит в лицо своей смерти и лишено возможности сопротивляться.

Выстрел показался Брюн каким-то ненастоящим — так в театре стучат по доскам, когда на сцене идет дуэль. Голова Маркуса дернулась, темные волосы взметнуло фонтаном алых брызг и каких-то серых ошметок, и Маркус рухнул на дорожку.

Брюн ахнула и уткнулась лицом в спину Эрика. Тот повернулся, обнял ее, и Брюн услышала всхлипывания — это заплакала Марселлин, прячась за братом.

Все было кончено.

Дерек слепо провел ладонью по лицу и едва слышно произнес:

— Пожалуй, ваше величество, меня можно не восстанавливать на прежнем месте.

Королева одарила его свирепым взглядом и взяла Марселлин за руку. Девушка снова прильнула к матери, стараясь не смотреть на мертвеца. Патрис снял сюртук и набросил его на покойного, закрывая простреленную голову и искаженное гибельным ужасом лицо.

— Надеюсь, Дерек, я больше не увижу тебя, — холода в голосе Аврении хватило бы на все северные земли. — Уезжай и не возвращайся.

Дерек отдал ей шутливый поклон.

— Слушаюсь и повинуюсь, ваше величество, — ответил он. Аврения хотела было посоветовать ему перестать кривляться, но любое слово в адрес бывшего министра инквизиции сейчас доставляло ей боль.

— Жду вас завтра утром, господин Эверхарт, — когда она обернулась к Эрику, то ее голос звучал сердечно и дружелюбно. — Ваше искусство артефактора будет вознаграждено, как только Патрис поправится.

— С ним все будет в порядке, ваше величество, — произнес Эрик. — Я знаю, как работать с такими заболеваниями.