Пленница чужого романа

Вот только Янош перехватил руку, больно сжав запястье. Она вскрикнула, уже собираясь разразиться бранью, подслушанной у отца, когда тому упало бревно на ногу. Но замолчала, издав лишь сдавленный звук, когда рубашка на глазах преобразилась, превратившись в изящное платье.

— Безымянный покарай, это что — магия?! — восторженно взвизгнула она, увидев рюшечки и бабочек на подоле.

Принц Мортимер тоже был магом, и судя по слухам, ее мать — тоже. Вот только откуда подобная сила у сына кухарки?

— Магия, магия, — хмыкнул Янош и, по-прежнему не разжимая ее запястья, щелкнул пальцами.

Взвились огненные всполохи, и стоило только моргнуть, как они оказались в совсем ином месте.

Небольшая, богато украшенная комната, на стенах — портьеры, на полу мягкий ковер, в котором утопают ноги. Она подняла взгляд, и сердце пропустило удар, а меж лопаток сильно зачесалось.

На изящном, обитом тяжелыми тканями диванчике сидел самый прекрасный мужчина во Вселенной. Светлые кудри чуть прикрывали уши, голубые глаза сияли, гармонируя с отделкой на мундире. Волевой подбородок, высокие скулы.

Увидев их, Принц расплылся в довольной улыбке:

— Что ж, бастард, я не сомневался, что с тобой можно иметь дело.

— Ваше Высочество! — Салландара кинулась было к жениху, но проклятый ублюдок держал ее крепко. — Пусти!

Но мужчина и бровью не повел. Даже не смотрел в ее сторону. Да что это такое, в самом деле?

И почему факт магического перемещения не вызвал у принца удивления? Их ждали?

— Ваше Высочество! — уже громче воскликнула она, пытаясь привлечь внимание к тому вопиющему факту, что безродный держит ее за руку прямо в присутствии жениха.

— Ваше Высочество, — чуть насмешливо повторил Янош вслед за ней, — докажите мне, что и с вами можно иметь дело.

Принц несколько секунд с интересом разглядывал их, а затем чуть приподнял руки и хлопнул в ладоши.

Дверь открылась, внутрь вошел слуга, одетый в форму красных оттенков, официальных цветов королевского двора.

— Веди, — коротко бросил Мортимер.

Слуга, не глядя на Салландару и Яноша, поклонился господину и сразу вышел.

— Нервничаешь? — вновь обратился Мортимер к отцовскому управляющему.

— Предпочел бы встречаться на нейтральной территории.

— В Фазендоре нет «нейтральной территории». Королевство принадлежит моей семье.

— Слишком самоуверенно.

— Всего лишь факт констатирую.

Салландара переводила взгляд с одного на другого. О чем это они вообще? С того момента, как она очнулась непонятно где в мужской одежде — все шло кувырком.

До этого она лишь помнила, что решилась на ритуал, записанный на листке маминым подчерком, а потом… Последующие события помнились смутно.

Дверь комнаты отворилась, и слуга вновь вошел, ведя за собой старуху с осунувшимся лицом и спутанными волосами. Что еще за чучело сумасшедшее? Она смотрела перед собой невидящими глазами, шарахаясь посторонних звуков и активно шевеля губами.

Салли сделала шаг в сторону, но Янош лишь грубо дернул на себя, обхватив второй рукой за талию.

— Сначала снимешь печать.

— Мы же вроде обо всем договорились? — хмыкнул Мортимер. — Приятно, конечно, что ты считаешь меня настолько могущественным, чтобы нарушить клятву, но лучше расслабься. Ты пугаешь мою невесту.

С этими словами принц в первый раз за все время посмотрел на нее, и у Салли коленки подогнулись, до того жарким и многообещающим был этот взгляд.

— Я все же предпочту не забывать, чем закончился сюда последний визит последнего Лорда Кровавых топей.

Его Высочество поморщился и нехотя поднялся с места, вальяжной походкой направившись к старухе. Салландара брезгливо дернулась, когда он коснулся волос сумасшедшей. Бедный принц! Зачем это? Что вообще происходит?

— Да отпусти ты меня уж… — не стерпев, она попыталась вырваться, но тут же почувствовала, как маленькое шило уперлось ей в основание шеи.

— Тише, Леди, будьте хорошей девочкой.

Салли испуганно задрожала. Никто и никогда раньше не угрожал ей, а тут это было так открыто и нагло! И ведь главное, принц, ее принц, все видит и ничего не предпринимает, спокойно взирая, как простолюдин держит, угрожая нелепым орудием!

Мортимер, тем временем, проделывал руками над старухой непонятные пасы. Из его пальцев вытягивались серебристые нити, которые оплетали голову несчастной, заползали в глаза, ноздри, уши. Это было до того жутко, что девушка не выдержала и зажмурилась.

Несколько минут в комнате царило молчание, а затем она почувствовала прикосновение чьей-то холодной руки к своему подбородку.

— Уже можно смотреть, — нежно шепнул принц, и только лишь когда он стер слезинку с ее щеки, она поняла, что заплакала. — Отпусти ее. Я снял печать.

— Сначала подведи ко мне мать.

— Я дал тебе клятву, когда приглашал к обмену. Ты мне такой не давал, так что у меня больше поводов не доверять тебе.

Прошло еще несколько бесконечно долгих секунд, прежде чем Янош разжал руки, толкая ее в объятия Мортмера.

Затем он в несколько шагов преодолел расстояние до старухи и тут же вместе с ней исчез во всполохах пламени.