Пленница дорог (СИ)

Ложка быстро нырнула в мой приоткрытый в удивлении рот. Я машинально сглотнула.

— Откуда здесь Тариль? Она тоже шебитт? — вспомнила плюющуюся эмоциональную брюнетку.

Рыжик весело заржал, расплескивая бульон на пол.

— Шерус, спасая тебя, вытащил меня из ее… дома. Он же как-то договорился с капитаном аэростата и отпаивал тебя, в каюте водичкой пока я ходил за забытыми у Тариль вещами, — развел руками счастливый Латус, расплываясь в улыбке. — Она увязалась следом, объясняя это вспыхнувшими вновь чувствами ко мне.

Перемена к лучшему в настроении парня была разительной. Встреча с бывшей девушкой произвела на него явный положительный эффект. Странно, по диалогам вылетевшей в гневе женщины не скажешь, что у них все гладко.

Глава 40

Глава 40

Накормив и укутав до бровей покрывалом, Латус взял с меня слово не вставать с постели и ушел к себе, оставив в голове полный раздрай из чувств и мыслей.

Моя жизнь сделала очередной вираж. С планом Проспера сделать меня Светлой княгиней объединенного княжества придется распрощаться. По желанию Светлой Богини Гаролд останется править, а я вновь стала изгоем, беженкой без крова над головой. Хорошо еще Латус прихватил мои клинки. С моими умениями я не пропаду в любой стране, где нужна твердая рука, умеющая обращаться с остро заточенной сталью. Какая ирония судьбы! Светлая княгиня будет обычной наемницей! И то, если повезет. Может, придется довольствоваться ролью обычной разбойницы промышляющей грабежом на дорогах и закончить жизнь в петле правосудия или с ножом в спине от своих же подельников. Вновь мелькнула малодушная мысль, которая не раз посещала меня в горячечном бреду в башне. Нужно было дать Бодироду убить Гаролда. Но я прогнала ее, не позволяя себе жалеть о спасении жизни недостойного. Связанный обетом, он будет заботиться о моем княжестве. Быть плохим супругом, не значит быть плохим правителем. Вспомнив, как он горделиво, упиваясь минутой торжества и собственного величия, смотрел на народ, приветствовавший нового владыку, я понимала, что мое княжество лишь начало в чреде его побед. О нем еще сложат немало хвалебных песен, как о радетеле народа и великом завоевателе. Он и верный ему брат приумножат богатства и земли, присоединив территории вечно враждующих горцев, пустынников и степняков. Когда-нибудь крохотная Окавита, ярким изумрудом вечных лесов, выделяющаяся на любой карте, усилиями князей разрастется до отрогов гор и песчаных пляжей южных морей и займет всю сушу, протянув свои загребущие пальцы до полукружья южных богатых островов. Стоила ли такая перспектива счастья одной маленькой княжны? Конечно, стоило. Но Гаролд на этом не остановится. Зная, что Бодирод и я — шебитты, он будет с упорством фанатика преследовать любого из моего рода. Страшная смерть от голода ждет любого, у кого цветет окавита на теле. Неужели Светлая Богиня стребует весь род себе в кровавую жертву?

Сердце защемило от боли, когда представила сколько невинных пострадает. И Гаролда с вбитым еще отцом и дедом страхом и ненавистью к шебиттам не остановит тот факт, что мой род правил Окавитой не одну тысячу лет, благополучно избегая моровых эпидемий. Для него шебитты навсегда останутся «несущими смерть».

На щеках пролегли влажные дорожки. Сознавать себя виновницей кончины собственного рода оказалось невыносимо горько. В поле зрения попал рюкзак, с привязанным к нему деревянным кольцом. Захотелось обнять мягкое и пушистое тельце нежити. Высвободившись из покрывала, пошатываясь от слабости, доковыляла и рухнула на колени. Колечко было непривычно теплым. Но сколько я не терла, глазастик не появлялся. Бросив тщетные попытки, обняла себя и зашлась в беззвучных рыданиях.

— Сури, ты чего? — Рыжик подхватил меня на руки и отнес в постель. Сел, прижимая к себе бьющееся в истерике тело. — Успокойся, маленькая, все позади. Он тебя не достанет больше.

— Латус, а другие? Весь мой род, — я едва могла говорить сквозь рыдания, сотрясающие тело. — Он не успокоится пока не найдет и убьет всех. Сотни невинных будет мучить, морить голодом. Я действительно чудовище, приносящее смерть. Мы с Бодиродом… если бы можно было вернуть все назад…

— Позволила бы Бодироду его убить? — прошептал Рыжик, прижимая меня к груди. — Сури, началась бы война за престол с другими княжескими родами Окавиты и Риволы. Шебитты вне закона. После боя на площади, где Бодирод открыл тайну и этим подписал приговор, вас не оставят в покое.

— Такая страшная жертва… — только могла прошептать, прижимаясь к горячему телу, впитывая чужое тепло, прогоняющее леденящий ужас от содеянного, чему стала виной.

— Божьи пути неисповедимы, Сури, — Латус, поглаживал меня по спине, тихонько укачивая как ребенка. — Может, Пресветлый обратит свой взгляд на восток. В школе поговаривали, что степняки давно жаждут вернуть кусок земли, отвоеванный еще дедом князя, и готовят наступление. Он забудет про твоих родичей, а они, не будь дураки, сбегут как мы с тобой в Таймерию. Я думаю, самые умные, узнавшие о твоей участи, уже давно летят на всех парусах, делая ноги.