Пленница дракона (ЛП)

— Да, я убиваю их, — говорит он. — Ничто не удовлетворяет меня так же, как давать кому-то, кто говорит неправду, что они заслуживают. — Он наклоняется, его тепло согревает меня, голос ласкает, как будто он мой любовник, говорящий сладкие слова мне на ухо. — Сначала я начинаю с ног. Зачем лжецам твердо стоять, когда их слова построены на фальшивом фундаменте? Затем я вырываю их пальцы по одному. Лжец не должен использовать свои руки, чтобы совершить предательство. Я вырываю их язык, потому что справедливо - забрать их оружие. Их крики, когда мои когти погружаются в их грудь, это не только красивый звук, это превосходно.

Его слова имеют желаемый эффект. Я осмелилась перечить ему, но я не достаточно храбрая для этого монстра. Мое тело дрожит так же сильно, как и в момент первого столкновения с ним в форме дракона.

— Итак, я снова спрошу тебя, Сила, — он говорит мое имя, как будто это оскорбление, — и ты скажешь мне правду. Впредь ты всегда будешь говорить мне правду. Куда ты направлялась?

— Я собиралась в Тарро. — Я ненавижу себя, за то, что не могу посмотреть на него, когда говорю, как будто я слабый раб, который боится своего хозяина.

— Людям не разрешают покидать Андрасару. Ты была бы убита при попытке.

— Я все же собиралась попробовать. —Напряжение растекается по низу моего живота, когда я поднимаю взгляд от блестящего пола, чтобы посмотреть на него. Не зависимо от того, что это ощущение обозначает или символизирует, я не знаю и не хочу знать. — Я слышала, что существа рур в регионе Тарро принимают всех и никого не порабощают. Я была готова рискнуть жизнью, чтобы увидеть, действительно ли такое место существует. — Я делаю паузу. — Вместо этого, я рискнула своей жизнью, чтобы спасти тебя.

Его суровая маска дает трещину на мимолетную секунду. Я бы пропустила это, если бы мой взгляд дрогнул немного. Мне бы хотелось думать, что минутный проблеск в его возвышающейся стене ненависти -был виной, но я думаю, если вы достаточно твердо смотрите на что-то, вы в конечном итоге будете видеть это, даже, если этого там нет.

Единственное, что я узнала наверняка, это то, что Терон Висклауд мастерски скрывает свои эмоции.

— Тогда ты будешь рада, я здесь, чтобы отплатить тебе за твои усилия.

Пораженная, я оживилась с надеждой.

— Ты собираешься меня освободить?

— Да, — говорит он, и мое сердце вздымается. Я не могу в это поверить. Он отпускает меня на свободу. Возможно, я недооценила его. Может быть, он не бессердечный ублюдок, в конце концов.

— Спасибо, — говорю я хриплым от облегчения голосом.

И затем он представляет серебряное металлическое кольцо. На его оболочке тусклый блеск от огней над нами. Я распознаю, что это такое, когда он размыкает кольцо на части. Все облегчение, которое заставило мое сердце взлететь, исчезло.

Я погружаюсь в жестокую реальность. Впервые в моей жизни, ошейник завъет сжимается вокруг моего горла.

Золотые глаза Терона блестят с удовлетворением.

— Пожалуйста.

Глава 6. Сила

Терон освободил меня из тюрьмы только для того, чтобы снова посадить в тюрьму в качестве раба.

Но ненадолго.

Он приказывает мне следовать за ним, когда мы выходим из камеры. Как только мы проходим через двери тюрьмы в коридор, я убегаю.

В глубине души я не надеялась, что уйду далеко. Поэтому, конечно, я этого не делаю. С истинной верой, надежда человека становится реальной. Реальность, однако, награждает меня жгучим ударом ошейника.

Мои ноги подгибаются, и я падаю на пол. Слабое тепло распространяется через меня, и колющее ощущение проходит по моим рукам.

Терон приближается ко мне, черты его лица не отображают эмоций.

— Твой ошейник связан с моим коммуникационным имплантатом, — говорит он, нависая надо мной. — Я могу наказать тебя просто мыслью. Рад, что ты узнала о последствиях неподчинения мне заблаговременно.

Я использую стену для поддержки, чтобы встать. Моя неприязнь к нему возрастает.

— Если ты поступаешь так с тем, кто спас тебе жизнь, я в ужасе от мысли о том, что ты делаешь со своими врагами.

— Ты мой враг. Это религиозное руководство, которое вы называете кармой, применяется здесь. Я вознаграждаю твое плохое поведение страданиями.

Я свирепо смотрю на него.

— А если я буду хорошей, как ты наградишь меня?

Только после того, как слова повисли в тишине, я понимаю, что они звучат как неуместная инсинуация. Его ноздри раздуваются, как будто он тоже это понимает. Между нами не так много пространства, и тишина создает интимность, которой не должно быть.

Его взгляд опускается к моему рту и задерживается там, как будто в рассуждении. Я стою неподвижно, окаменев от шока. Вряд ли, его занимает эта мысль. Почему он хотел бы поцеловать меня после провозглашения меня своим врагом?

Почему я хочу, чтобы этот ублюдок поцеловал меня после того, что сделал?

— Жизнью в твоем теле, так чтобы ты могла продолжать служить мне.