Пленница Дракулы

— Много чего, — ответила Латона и развернула газету. — Первые три страницы занимают обвинения и опровержения, а также и соболезнования родственникам погибших и попытки восстановить ход событий. Случай с исчезновением Клариссы Тодеско, о котором последние несколько дней кричали заголовки всех газет, переместился на четвертую страницу. Хотя о ней все равно не пишут ничего нового. Девушка бесследно пропала. Никто пока не обнаружил ни ее, ни ее труп. Любому, кто умеет читать между строк, ясно, что у полиции нет ни одной зацепки по этому делу.

Скорее всего, она сбежала со своим возлюбленным, и, возможно, сейчас они уже находятся за пределами Австрии, — предположил Филипп.

У Латоны было другое подозрение, но она не собиралась рассказывать о нем Филиппу. С Брэмом или хотя бы с одним из професоров она могла бы поделиться своими соображениями. Латона подавила вздох. Она не думала, что так быстро начнет скучать по нему. Девушка изо всех сил противилась его непрошеному вмешательству в ее жизнь и не заметила, каким привычным стало для нее общество ирландца, как ей интересны их ежедневные беседы и каким родным кажется ей этот немного чудаковатый и почти всегда серьезный мужчина.

— Ты не прочтешь мне, что пишут о пожаре? — снова прервал ее размышления Филипп. — Я бы хотел узнать об этом, и мне очень нравится слушать твой голос.

Латона молча кивнула и принялась за первую статью.

— О Господи! Они вытащили из-под завалов триста восемьдесят шесть трупов. Многие погибшие задохнулись от дыма. Тела еще восьмидесяти посетителей театра так и не удалось обнаружить. Предполагают, что они полностью сгорели во время пожара.

Филипп и Латона с ужасом посмотрели друг на друга.

Девушка быстро пролистала несколько страниц.

— Здесь речь идет о взаимных обвинениях. «Еще несколько месяцев назад пожар, случившийся в одном из театров Ниццы, побудил городские власти ужесточить требования пожарной безопасности для венских театров. Руководству театров следовало позаботиться о том, чтобы все двери открывались наружу, была установлена отдельная система освещения, длинные ряды разделялись проходом, а сцена отделялась от зрительного зала железным противопожарным занавесом. Для осуществления этих изменений дирекции театра на Рингштрассе предоставили полгода. Было проведено три официальные проверки, и хотя все требования властей так и не были выполнены, 23 ноября в театре открылся новый сезон». По всей видимости, виной этому стали споры о том, кто кому подчиняется, и выяснения того, кто вообще должен заниматься вопросами пожарной безопасности, императорская администрация или местное самоуправление, говорится ниже. Как бы то ни было, сейчас вину пытаются свалить на директора театра Франца Яунера. Помимо того, что Яунер лишился должности, в ближайшее время он, скорее всего, будет арестован. Ну, по крайней мере он не был в тот вечер среди зрителей. Директор появился, когда театр уже был охвачен пламенем. Да уж, по глупой случайности человек, ответственный за пожарную безопасность, сидел в это время в одном из ближайших кабачков. А никому другому не пришла в голову мысль о том, что нужно вызвать пожарных, и лишь спустя какое-то время два извозчика сообщили о пылающей крыше, которую пожарная бригада собиралась потушить с помощью одной повозки.

— Они ошиблись, — сказал Филипп.

Латона кивнула.

— Газета также цитирует слова офицера полиции, который доложил эрцгерцогу Альбрехту: «Все спасены», когда из дверей театра перестали выходить люди.

Девушка и юноша молча смотрели друг на друга. Какая ужасная ошибка! Более четырехсот человек стали жертвами халатности, споров о субординации и слепой веры в божественное провидение.

Когда у Филиппа от усталости начали слипаться глаза, Латона оставила его одного и отправилась домой. Она шла по длинным коридорам госпиталя и мимоходом заглядывала в палаты. Теперь, когда девушка жила в роскошном дворце семейства Шей, ее еще больше поражала нищета, которую она здесь видела. Но это зрелище не пугало Латону. Возможно, она просто не принадлежала к украшенному фальшивым блеском миру богачей. Видимо, дядя Кармело показал ей слишком много темных сторон этого мира.

Из Вены в Будапешт