Пленница Карателя. Время вспять

Обнимаю себя руками и не решаюсь войти. Забываю о том, что Каратель, который сидит сейчас спиной ко мне, чувствует меня так же, как и я его. Вздрагиваю, когда он резко оборачивается. Скользит по мне потемневшим взглядом, от которого загорается все внутри. Изучает смело и откровенно. Начинает с живота, и я понимаю, почему он смотрит туда, однако срок еще слишком мал. Скользит вверх к груди, ключицам, шее… Все это длится доли секунды, но мне они кажутся вечностью.

— Что это? — кивает Карим на мое плечо и хмурится.

Лихорадочно выдыхаю. На что я рассчитывала? Что он не заметит, как в отеле? Здесь слишком яркое освещение, чтобы я могла скрыть шрамы, да и майка выставила «красоту» напоказ.

— Регенерация не справилась, — пожимаю плечами невозмутимо, а у самой мурашки по телу от подчиняющего черного взора. — По делом мне, — выпаливаю искренне, ненавидя себя за то, что сделала. — Это тот самый ожог, что оставил мне Пиротехник после того, как я убила Алю…

— Ты… что? — ревет Андрей, заставляя задрожать стекла в шкафах.

В его руках мгновенно появляется огонь, а я вскрикиваю испуганно, потому что помню, насколько больно мне было от его силы. В этот же миг Карим подскакивает с места, становясь между мной и другом.

— Пиротехник, остынь, я объясню, — примирительно выставляет руки вперед, а у самого играют молнии.

Уверена, он, не задумываясь, воспользуется силой, чтобы спасти меня. Сглатываю слезы: постоянно я все порчу!

— Я думала, ты им все рассказал, — обреченно сиплю ему в спину.

Как только прибыли ребята, Каратель тут же сунул мне в руки пакет с одеждой и отправил в ванную, заверив, что сам с друзьями поговорит и разберется.

— Рассказал. Основные моменты. Но решил умолчать об этом твоем… «подвиге», — рычит недовольно. — Но у кого-то слишком длинный язык, — оглядывается на меня, вынуждая виновато опустить голову.

— Карим, какого черта? — злится Пиротехник.

Впервые вижу, как «играет» его способность: кожа краснеет и дымится, в глазах плещется пламя, и это не метафора, а на ладонях сами собой вспыхивают огненные сферы, кружась в смертельном танце.

— Она… случайно, — говорит Каратель на полном серьезе, но звучит странно.

— Что? — Андрей делает шаг навстречу, а сам Карим тем временем сильнее задвигает меня за спину, прячет от неконтролируемого гнева друга. — Что если она еще раз сделает это «случайно», — ядовито выплевывает последнее слово. — Каратель, мать твою, что ты сам всегда говорил о предателях?

— Анжелика, уходи отсюда, — грубо приказывает Карим, не оглядываясь. — Твоя спальня в конце коридора. Самая дальняя дверь…

— Но… — издаю слабый писк.

Тем временем Андрей распаляется еще сильнее. Пламя перекатывается по его коже, а в кухне становится жарко. Рядом с ним оказывается Аля, касается его плеча, но тут же отдергивает руку, обжигаясь.

— Пошла вон, Энджел, — приказывает Каратель, намеренно называя меня так.

Срываюсь с места и убегаю. Быстро нахожу нужную комнату, закрываю за собой дверь и забираюсь на постель с ногами. Четко слышу, как на повышенных тонах ругаются Карим и Андрей. Из-за меня. Я разрушаю все вокруг.

Прячу лицо в ладони, как будто это поможет мне спрятаться от проблем. Причиной которых являюсь я сама.

— Я хотя бы не мучилась? — неожиданно хмыкает Аля, возникнув на пороге из ниоткуда.

Подпрыгиваю на месте и округляю глаза в страхе. Я немного отвыкла от ее суперскорости. Передвигается, как невидимка.

— Ты… состарилась, — икаю я. — И исчезла.

— Как это?

Перевожу взгляд на прикроватную тумбочку, беру в руки старую газету, видимо, забытую хозяйкой, и отпускаю свою энергию. Точнее, ее несчастные остатки. Но их хватает, чтобы бумага пожелтела, а вскоре превратилась в прах и рассыпалась.

— Хм, а с виду кажешься такой милой, — задумчиво тянет Аля, наблюдая, как я стряхиваю с рук и коленей пыль. — Значит, Каратель был прав с самого начала по поводу тебя, — смотрит так, будто видит впервые. — Мы с ним спорили, «невинное дитя» защищали.

— Карим всегда прав, — хнычу я, потому что крики из кухни становятся все громче.

— В другой твоей реальности Андрей… выжил? — зачем-то уточняет блондинка.

Отрицательно качаю головой, а из глаз брызгают слезы. Больно вспоминать, но еще больнее признаваться в том, каким монстром я являюсь.

— В той реальности вас всех убили, — давлюсь рыданиями, не в силах сдерживать эмоции. — И даже Карима…

— Любишь его? — ровным тоном спрашивает девушка.

— Больше жизни, — признаюсь искренне и совсем по-детски вытираю нос рукой.

— Я тебя прощаю, — как бы невзначай бросает Аля, а я поднимаю на нее полный благодарности взгляд. — В конце концов, ты могла вообще не возвращаться, оставить все, как есть. Но ты исправила прошлое, а значит, не совсем безнадежна, — улыбается блондинка. — Каждый из нас делал ошибки. Что касается Пиротехника, не переживай, он «перегорит и остынет», — смеется своей же шутке. — Но сегодня лучше не попадайся ему на глаза, дай время, — добавляет серьезно. — Все, отдыхай!