Пленница льда

И кто тогда мой отец? Он имеет к этому всему хоть какое-то отношение? А мама? Да мы всю жизнь прожили в Питере! У нее немного друзей, но они есть! Разве можно просто так взять и появиться в чужом мире с ребенком, получить документы и жить как ни в чем не бывало? Чушь какая-то. Наши миры сильно отличаются! Один электрический чайник чего стоит! Хотя в моем детстве их не было. Но все же.

А что если моя мама никуда не путешествовала? Что если отец — тот самый пришелец из другого мира? А что если…

В голове внезапно возникла еще одна мысль… Довольно логичная, в какой-то степени верная, но и, возможно, ошибочная…

Сейчас я не чувствую различий между языками двух миров. «Маша», «Сэра» — я произношу их одинаково. А если и Ролан услышал именно это? Услышал просто имя, которое в его мире звучит иначе? Может быть, Мария — это и есть Сэриэл? Но откуда тогда беловолосый меня знает? Хотя мы же встречались с ним возле Лирдера. Может, он об этом говорил? О том, что видел, как меня спрятали в деревне оборотней… Черт… Какой-то кошмар! Я так сойду с ума!

Не в силах больше думать, я довольно быстро переоделась в рубашку Ролана, натянула его огромные домашние штаны и медленно, аккуратно, боясь разбудить, легла в кровать. Стоило коснуться подушки, как маг тут же повернулся ко мне и широким жестом накрыл одеялом.

Так он все еще не спит!

— Спокойной ночи, — шепнул мужчина.

— Спокойной.

Мне только и оставалось, что свернуться калачиком, уткнуться носом в подушку и попытаться уснуть рядом с тем, кто так сильно нравится.

Я никогда не умела проявлять эмоции, давила их даже в глубине сердца, будто запрещала влюбляться в кого-либо.

Глядя на то, как мирно спит Ролан, я думала о том, что в прошлом все отношения и чувства, которые я принимала за любовь, были ничем иным, как игрой в эту самую любовь.

Даже сейчас. Как мне понять, что то, что я чувствую, и правда настоящее? Что это не какой-нибудь стокгольмский синдром, а реальные чувства?

Страх смешался с волнением. Я так долго боялась имени мага, что даже сейчас при одном его звучании нервничала.

А ведь он спит совсем рядом…

Внезапно Ролан нахмурился, с силой сжал челюсти, явно увидев во сне что-то неприятное, но стоило еле заметно прикоснуться к его ладони, спрятанной под одеялом, как мужчина вновь расслабился.

Его глаза не были человеческими: иногда веки еле заметно раскрывались, выдавая яркую желтизну, а пальцы на руках грубели. Будто вот-вот Ролан изменится…

Глубоко вздохнув, я вновь попыталась уснуть, но что-то не позволяло: легкое волнение перерастало в смущение, но при этом я зачем-то подвинулась к нему еще ближе.

Дыхание ровное и губы слегка приоткрыты… Как уснуть теперь, когда сердце бьется с такой силой? Когда в горле пересыхает и голова идет кругом?

Внезапно маг слегка приподнялся, меняя положение тела. Я думала, он отвернется, но вместо этого Ролан положил на меня сверху свою руку, легко прижал к себе и уткнулся носом мне в лоб, глубоко вдыхая запах моих волос, что-то еле слышно нашептывая при этом.

Черные волосы упали ему на лицо, я аккуратно убрала их ему за ухо.

— Не убирай руку. — Он не раскрыл глаз, но дыхание у него сбилось. Он молчал, а я аккуратно поправила его волосы, мягко проводя ладонью по голове, — это успокаивает. Мне не уснуть…

Я молчала.

Мне нравилось касаться его лица, проводить кончиками пальцев по волосам. Я медленно касалась его лба, аккуратно проводила ладонью по плечу — так моя мама в детстве всегда делала, когда я плохо спала. Она напевала и крепко-крепко обнимала меня, повторяя, что я у нее самая лучшая, что я всегда буду для нее светом и что бы ни случилось, она никогда не отвернется…

При воспоминаниях о маме сердце сжалось, а рука дрогнула.

— Я чувствую твое волнение, — еле слышно шептал маг, — о ком ты думаешь?

— О маме. О том, как она пела мне перед сном, точно так же успокаивая, если я сильно волновалась.

— Споешь? — Ролан улыбнулся, посмотрел на меня своими желтыми манящими глазами. — Я шучу, это лишнее. Лучше расскажи мне что-нибудь о себе. Я ведь знаю правду… Теперь ты можешь хоть что-то о себе поведать?

Даже не знаю, с чего начать. Всегда, когда кто-то просил рассказать о себе, у меня возникал ступор. С одной стороны, хотелось вспомнить многое, а с другой — я не знала, уместно ли это.

Ролан ждал, а я начала говорить обо всем, что приходило в голову. Я рассказывала о технологиях, о том, что видела своими глазами, но понятия не имела, что и как работает. О виртуальной реальности, о музыке и направлениях, а затем, когда я осознала, что Ролан уснул, обнимая меня, сама для себя незаметно выпала из реальности.

Сон пришел сам собой, а вместе с ним и спокойствие.

Мягкие прикосновения и яркий свет в комнате… Перед глазами все плыло, я никак не могла проснуться, нежилась в кровати, кутаясь в одеяло.

Как же тепло…

Запах. Запах Ролана! Совсем рядом! Как же хорошо видеть такие сны.