Пленница (не) своих желаний

Открываю глаза и сразу смотрю на то, как на меня смотрят голубые глаза, горящие от похоти, с голодом и победой. Он ликует, что может меня заставить глотать воздух, пока его два пальца уже проникают во влажное лоно. Милости, нежности – это точно не по нему. И надеяться сейчас на ласковый секс не стоит. В подтверждение моих мыслей мой дьявол сразу начинает жестко таранить меня пальцами. Это не вызывает во мне боль, а только дикое желание заменить пальцы чем-то побольше. Но этого не произойдет, пока я не попрошу.

–Хватит меня мучать, изверг! – со стоном прижимаюсь лицом к зеркалу, сильнее сжимаю пальцы, держась за раковину.

Он молчит, и за два года я впервые наблюдаю у этого человека в глазах что-то непривычное. Он продолжает меня трахать пальцами, но глаза смотрят не на меня, а куда-то сквозь меня. Не хочу сейчас вдаваться в подробности в его перемене настроения, и сама начинаю тянуться к его ремню.

Обожаю этот ремень. Сколько всего он проделывал со мной с помощью этого ремня.

–Господи, очнись, -не выдерживаю, когда на мои действия реакция не следует. -Ты тут, или где?! -в голосе сразу начали слышаться нотки обиды.

Но обида переросла в нечто большее, когда он грубо, непривычно грубо вжал мое лицо к зеркалу сильнее и сам расстегнул пряжку от ремня, затем послышался и звук расстегивающейся молнии. Всё поменялось, он поменялся. Стал настолько грубым, мне захотелось остановить всё, но я и двигаться не могла.

–Как же бесит, -зашипел он в мою сторону и одним резким рывком вошел в меня.

Я не смогла и слова сказать, ощутив его большой размер во мне. Каждый раз, как в первый. Глубокие, грубые, сильные и резкие толчки. Вот каков он, мой дьявол. Только не понимаю, за что он меня сейчас наказывает, за что так сильно сдавливает шею, заставляя ощутить на себя участь людей, что могут умереть от удушения.

Возможности спросить об этом его не появляется, меня хватает только на то, чтобы для жизни воздуха набрать. Это что-то новое в наших сексуальных играх. Я, конечно, читала и видела такое в порно, но не думала, что такое смогу пережить. И если сейчас скажу, что мне плохо, то буду за вранье гореть в аду. Это новое ощущение, сильное возбуждение между ног и нехватка кислорода в мозгу. Это вызывает во мне мощную волну удовольствия, эйфорию. Мой оргазым ещё ни разу не был таким сильным, чтобы я могла отключится…

1 глав

Катя. За два года до похищения.

Каждый день после смерти моей мамы я думала, что всё наладится. Я смогу подняться на ноги, смогу отделаться от ненужной помощи своего появившегося из ниоткуда отца.

Этот человек не смог стать тем, кем видел себя. Может, он и был хорошим отцом для Тимура, моего брата, который тоже внезапно появился в моей жизни. Но он не стал и станет для меня кем-то особенным. У него нет шансов на такую роскошь! Он бы мог помочь моей маме, дать денег на её лечение, но он этого не сделал! Он просто ждал, когда она умрет, и ему будет разрешено взять надо мной опеку.

Но его появление в моей жизни только сильнее заставило меня его ненавидеть. Раньше я хотя бы не знала его, а теперь мне приходится ещё и жить с ним в одном доме. Моя ненависть толкала меня делать всё возможное, чтобы этот человек отказался от меня. Сколько раз ещё во время школы я умудрялась попадать в детскую комнату полиции, доводить директрису до психоза? Я промолчу о том, что творила на каких-то отцовских приемах. И всё это ради одного – чтобы он отказался от меня!

Этого не произошло, он не отказался. Он всё делал, чтобы мои поступки оставались незамеченными. Просто отец года! Господи, сколько раз я ругалась с ним, говорила, какой он человек, но всё впустую! Непробиваемый.

Он пытался загладить вину, дарил подарки, в которых я не нуждалась, говорил, как сильно сожалеет, как хочет всё исправить. Но моё горе было настолько сильным, что его слова оставались для меня пустым звуком. Этот человек не заслуживает моего прощения.

И с этой мыслью я прожила с ним под одной крышей до своих восемнадцати лет. Ни на минуту не сомневаясь, что я отсюда свалю, как только его опека перестанет быть актуальной. И в день моего совершеннолетия я четко запланировала свой уход. Громко. Скандально.

Но один человек в этом доме не дал мне этого сделать. Жена моего отца и мать брата, который всегда защищал меня. Валентина Николаевна. Светлая и добрая женщина. С моего появления в этом доме она ни разу на меня косо не посмотрела, ни сказала и грубого слова, а только ласковые и материнские. Ей было жаль, что всё так вышло, и она это повторяла изо дня в день.

В день моего Рождения она первая пришла в мою комнату, первая поздравила и попросила не дурить, не рубить с плеча, а просто подождать. Этот день принесет мне возможность стать самостоятельной и независимой. Так же она сказала, что я та девочка, о которой она всегда мечтала. И не смотря на всю мою злость и ненависть к своему отцу, ей я отказать не смогла.