Пленница оборотня

- Ты решила размяться на ночь? Обычно я предпочитаю другой способ сбрасывать напряжение в темное время суток, – он вовремя выставил блок, чтобы принять ее лодыжку возле своего виска. – В обществе женщин. – И снова пришлось блокировать удар.

А она быстра.

Гибкое натренированное тело, напертое в удобном для сражения костюме.

Пожалуй, вопрос с ее одеждой стоит поставить на повестке дня. В юбках бежать строптивице будет сложнее.

Стоп.

Бежать? Он действительно рассматривает возможность того, что пленнице удастся вырваться из замка?

Интересно. Эта рыжая демоница заставляет его думать о ней. О том, что их будет связывать дальше. Игры в кошки-мышки?

Но на сегодня ей достаточно активности.

Максуэл извернулся от очередной атаки, захватил ее левую кисть, после чего переступил с пятки на носок, круто разворачиваясь и вынуждая девушку по инерции проследовать дальше. Он прижал ее к стене, практически впечатав носом, а руку, что держал мертвой хваткой, завел за спину.

- Это было интересно. – мужчина не отказал себе в удовольствии склониться к ее уху, чтобы прошептать. – У тебя дикий нрав. Мне нравится.

***

Она полагала, что сможет тягаться с ним?

Момент, когда ее грудь соприкоснулась с шершавой стеной, а спина ощутила тепло приблизившегося мужчины, надолго запечалится в ее памяти. Ведь в это мгновение все, о чем девушка могла думать, так это не о неудобстве позы и унизительном проигрыше, а о том, что он вновь прикасается к ее коже.

Ее тело моментально отреагировало, послав по коже мурашки и мелкую дрожь, стоило лишь почувствовать свежее дыхание на своей шее, а после услышать неожиданную хрипотцу в чарующем тембре.

Этот голос из сна.

Если прикрыть глаза, можно вообразить, что он – не суровый пленитель, а сердцеед. Тот, от чьего присутствия дыхание перехватывает, а сердце начинает биться пойманной пташкой, или же вовсе выскакивает из груди… чтобы спрятаться в пятки, вслед за душой.

Максуэл волновал.

Но лишь его взгляд, внешность и прикосновения. Никак не поступки и характер!

- Отпустите меня!

Гиса попыталась вырваться, но это было все равно, что идти против крепостной стены. Мужчина не позволял ей даже пошевелиться.

- Ты плохо себя ведешь, принцесска. Мы же договаривались о другом. Помнишь? Там, в темноте подземелий. Или ты соскучилась по конуре?

- Отпустите меня, – уже более спокойно. – Даю слово, что не предприму попытки вновь напасть.

Его руки разомкнулись и тут же послышался смех.

- Ты заверяешь меня? Не стоит бросаться такими обещаниями на ветер, киосса.

Элгиссиора медленно обернулась, поднимая голову, чтобы посмотреть лорду в лицо.

Его обычно синие глаза, сейчас потемнели, а на губах гуляла усмешка.

- Ты развеселила меня, Гиса. Пожалуй, заслужила еду. Но тебе выбирать, где трапезничать: со мной за столом или же в одиночестве и темноте камеры.

Элгиссиора не спешила с ответом.

Что же лучше? В клетке со зверем или привычном закутке, откуда она может больше не вырваться?

- Я выбираю Ваше общество.

Его улыбка превратилась в оскал.

- Разумно.

Ей не оставалось ничего, кроме как последовать за этим невозможным деспотом.

Максуэл шел на полшага впереди, задавая курс и следя за тем, чтобы своенравная гостья не решилась вновь на очередное безумство.

Они дошли до зала, перед которым стоял одинокий воин, что нес караул в эту ночь. Завидев господина, стражник склонил голову.

- Лорд Иррьят. Какие будут приказания?

- Пошли на кухню за ужином. – он полуобернулся к киоссе. – Думаю, похлебки и куска мяса с хлебом будет достаточно.

- Прошу простить мою недогадливость, – страж не решался выпрямиться, – на сколько персон заказывать ужин?

Значит, верные подданные прослышали о ней. И знают о путях манипулирования.

Неужели этот блондин решил, что де Нергивен привел ее посмотреть, как сам трапезничает, в то время как ее желудок сжимается в голодных приступах?

Максуэл изогнул губы в нехорошей ухмылке.

- На одного.

После чего, словно издеваясь, открыл перед ней дверь, пропуская вперед.

Неужели Гиса не ошиблась, и ей придется терзаться, глядя как оборотень с аппетитом уплетает нехитрый ужин?

Девушка боролась с желанием опустить ладонь на поросшую легкой щетиной щеку.

Нахал! Мерзавец! Злодей!

Киосса с удовольствием сейчас расцарапала ему лицо, если бы не подстриженные под корень ногти, так удобные в бое при сжатии кулака, и так неудачно бесполезные сейчас.

Пока двигалась к добротному столу, занимающему главенствующее место в просторной зале, демоница подергала за ожерелье, стараясь избавиться от каменьев, но потерпела фиаско. Также, как и до этого, в библиотеке.

Казалось, что застежка с ее колье просто-напросто исчезла. Наверняка она была заговорена против случайной потери, и, дабы снять с себя украшение, требовалась небольшая хитрость. Либо ключ, либо же магический импульс от рук того, кто защелкивал драгоценности на шее.

Если с последним пунктом можно было смело определяться как с несостоятельным, то второй… не отмычку ли она искала в одном из видений, приходя в личные покои Иррьята? Если так, значит, способ снять ожерелье был.