Пленница песчанного альфы

– Не будут распускать, не буду ломать, – нисколько не проникся Амин. – Имя сыну выберем вместе, как родится. Не раньше. И свободное время для Рязанова я непременно найду. И для него, и для его не менее коварной пары. В жизни не встречал никого более подходящего друг другу, честное слово! – возмутился, скривившись. – Ну, не считая нас с тобой, – добавил с усмешкой, обнимая меня обеими руками за бёдра.

– Они же пара. Истинная. Неудивительно, что подходят, – тоже усмехнулась, стараясь концентрироваться на разговоре, а не на том, как обжигают кожу его прикосновения.

– Не скажи, хаяти, – не согласился он со мной. – Даже истинные пары не все способны так подходить друг другу. Достаточно вспомнить твоих родителей. А эти же… на одной волне по каждому поводу. Даже завидно, – стрельнул в меня лукавым взглядом. – Но ничего, я тебя тоже научу принимать меня таким, какой я есть. Верховный я или нет?

Все проблемы с концентрацией исчезли. Резко уселась на постели, мрачно глядя на альфу с завышенным эго.

– Научишь принимать тебя таким, какой ты есть, значит? Тоже… – протянула недобро. – Завидно тебе, значит, да? – ладони сами собой сжались в кулаки. – Да я и так смирилась уже со всем, чему ещё ты там меня учить собрался?! Иди, гарем свой учи!

Такая злость разобрала, что и сама не поняла, как вместе со словами заехала ему в плечо. Два раза. Осознала, лишь когда он гневно зарычал и перехватил мои руки.

– Ну вот, наконец-то ты настоящая, а то я уж думал так и буду на во всём послушную куклу до конца своих дней смотреть, – притянул обратно к себе и коротко поцеловал в нос. – И кстати, что там насчёт гарема? То есть мне можно заново его собрать?

Моя, только утихающая злость, разрослась с новой силой.

– А что, ко всему прочему, научишь их быть огнеупорными? – съехидничала.

– Ну, должен же будет наш сын, повзрослев, учиться на ком-то науке любви?

Ответом ему стало не менее злобное рычание.

Ещё бы им кто-нибудь проникся.

– А ты думаешь, как появляется гарем? Наложниц нам дарят ещё детьми.

Злость переросла в ярость.

– Просто заткнись, Амин аль-Хайят!

– А что такого? Я ж не для себя – сына! И вообще, я ж теперь Верховный, мне теперь всё можно!

Что я там про свою ярость вещала?

Запредельная теперь!

– Ты не будешь Верховным, – прорычала, уже мало осознавая, что слова стали откровенным приказом. – Откажись, – припечатала. – Я не хочу постоянно делить тебя со всем миром.

Вот тут Амин вздохнул с искренним прискорбием.

– Не могу, хаяти. Я победил в честном поединке по древним обычаям в присутствии всех глав всех кланов оборотней мира. Теперь или кто-то победит меня и займёт моё место, или я умру.

Не сказать, будто он не прав.

Но…

– Отсрочка на Восхождение? – предложила, смерила его оценивающим взглядом, вздохнула, обратно улеглась, крепко прижалась к нему, обнимая и руками и ногами. – Не хочу. И не могу. Я сойду с ума. Ты будешь постоянно в разъездах. Я, конечно, всегда буду с тобой, насколько позволяет ситуация, но когда родится малыш… – закончила совсем тоскливо. – Ну, пожалуйста. Сделай что-нибудь. Ты ведь можешь?

Амин повторно вздохнул.

– Как ты себе это представляешь? – помолчал, а после добавил: – Хотя, если так подумать, то я, конечно, победил, да, но передачу власти на официальном уровне ещё не проводили. А ещё у меня нет наследника, на которого я мог бы сложить обязательства по песчаному клану. Так что… Будет тебе отсрочка. До момента, пока наш сын не возглавит наш клан. Лет так пятнадцать, – хмыкнул.

– Пятнадцать?! – откровенно прифигела, снова уселась, сложив руки на груди. – Почему так мало?!

– Вообще-то это ещё много, – улыбнулся он, нежным жестом убрав всё ещё мокрую прядку мне за ухо. – Я с десяти лет начал вести дела наравне с отцом. В тринадцать – без него. Он управлял фирмой, а вот все дела клана легли на мои плечи.

– В тринадцать, – по новому посмотрела на альфу.

Смотрела на него довольно долго. Храня молчание. А потом опять обняла, прижалась к нему так крепко, насколько хватило сил.

– Всегда знала, что ты у меня самый удивительный, – обронила тихонько, прижалась губами к пульсирующей жилке на его шее, одарила несколькими поцелуями. – Расскажи ещё… Что-нибудь… Что угодно… Я хочу… Знать… Всё… – так и не перестала дарить ему поцелуи.

Ещё один. Другой. И ещё.

– Расскажу, – согласился он, опрокидывая меня на спину и нависая подобно скале. – Потом. Сперва мы сделаем то, что должны были сделать ещё в нашу первую брачную ночь, – тронул пальцами место на стыке шеи и плеча. – То, что я давно хотел сделать, но всё откладывал, – замолчал, склонился ниже, обдав своим горячим дыханием мою кожу, а после вовсе прикусил. – Моя ошибка. Не стоило оттягивать. Тогда, глядишь, у тебя бы и не возникало этих глупых мыслей о неискренности наших отношений. И да, хаяти, ещё раз усомнишься в моих чувствах, попрошу Аврору тебе перевнушение сделать! Поняла? – ударил легонько по ягодицам, отчего я вздрогнула, а по телу разошлась горячая волна желания. – И плевать, что это нечестно, низко и подло. Главное, результативно.

И не поспоришь ведь.

Разве что: