Пленница Повелителя Василисков (СИ )

Однако вскоре моему самоедству приходит конец. Ведь самоуничижительные чувства тают с каждым сделанным шагом, с каждым пойманным взглядом, которым придворные встречают нас.

Нас!

На меня не смотрят, как на комичный придаток, увязавшийся за повелителем, - постепенно осознаю я. То чувство было ложным! Продиктованным моими собственными комплексами.

А в действительности даже платье на мне, струящееся золотым потоком и тесно прилегающее к телу, подчеркивает мою исключительную значимость!

И в какой-то момент я убеждаюсь – наш цельный образ преисполнен не только грандиозности, но и служит намеком на то, что мы с Адиллатиссом пара!

И даже больше, - читаю еще через десяток шагов на лицах поданных императора. - Это заявление!

Двинувшись к кланяющимся высочайшим тунлиссам, Адиллатисс увлекается беседой с ними. И ко мне, предоставленной самой себе, ухитряется подбежать, кто бы вы думали? Рита! Собственной зловредной персонкой!

- Я так рада за тебя! - заискивающе щебечет она, пока Адиллатисс занят обсуждением чего-то серьезного с тунлиссами. – Всегда знала, что ты добьешься высот! Такая упорная, умная, добрая, - не скупится Ритка на эпитеты. – Знаешь, я так гордилась всегда нашей дружбой, равнялась на тебя, - сыплет она царапающим душу враньем. – И Алексу говорила, что он дурак и недооценивал тебя! Он же и меня бросил, - жалуется она, норовя взять меня под руку и посюсюкать о своей обиде.

А мне, наконец, становится ясно, с чего она вновь воспылала такой любовью ко мне! Помимо моего возвышения до фаворитки Адиллатисса, конечно. Ритку бросили. Ритке нужен новый трамплин, чтоб подняться. А я всегда отлично подходила на эту наивную роль.

- Про друзей ты, конечно, тоже не забудешь, - подтверждает бывшая приятельница мои мысли.

- О, конечно, - фальшиво улыбаясь, заверяю я ее. – Мои друзья уже по дороге во Дворец. Я так счастлива! И у меня столько планов, столько чудесных идей по обустройству. Я им и обжиться помогу, и…

- Им? – со страхом переспрашивает Ритка, рассчитывая, что я добавлю и ее к списку своих близких.

- Да, моим друзьям! – воодушевленно продолжаю я, делая вид, что не замечаю убитой мины Риты. – Я уже и подарки приметила, и земли, и… В общем ты сама скоро всё увидишь. Хотя даже не знаю… Если ты теперь не тунья Алекса, то тебя разве допустят к светским торжествам?

- Я… я не думаю, - пришибленно вздыхает она, всё еще ожидая, что я предложу принять и ее под свое покровительство.

- Да? Мне тоже так кажется. Что ж жаль, - безо всякой жалости добавляю я, усердно затыкая своё природное милосердие, которое даже Ритке готово снова помочь. – Тогда вряд ли еще свидимся, Рит.

Ловлю я понимающий взгляд Адиллатисса, намеревающегося увести меня подальше от неприятной особы.

- Я Марго, - зло огрызается бывшая подруга, осознав, что ее номер не прошел.

- Прощай, Рита, - хмыкаю я и все же позволяю Адиллатиссу утащить меня с собой к Императорскому Древу...

Прошлое осталось в прошлом, запечатленное лишь в разбитой гримасе Риты...

А здесь и сейчас повелитель василисков затеял что-то грандиозное, и у меня сердце стучит вприпляску от предвкушения.

Но прелесть мгновения безвозвратно портит Ашеселла своим вмешательством. А затем и сам Адиллатисс данным ей жестким ответом, перечеркивающим и мои надежды тоже.

- Уберите пришлую от Древа! – настигает меня требование мать-ее-туниссы Ашеселлы на полпути к растению, призывно тянущему ко мне ветви. – Вы не слышите?! Сейчас же уведите отсюда девчонку!

- Еще не поняла, да? – насмешливо спрашивает Лион, появившийся в рядах тунлиссов и под пораженное шипение последних направившийся к нам. – Твоё время вышло, бывшая императрица! – подчеркивает он просроченность ее статуса, превращая черты Ашеселлы в стервозную маску гадюки. – Или правильнее сказать, опальная? – обращается он к Адиллатиссу, который одним лишь легким кивком головы забивает последние гвозди во вход усыпальницы долгого века матери-туниссы.

- Повелитель назвал пришлую своей, - аккуратно напоминает ей голос одного из когда-то угождающих Ашеселле старцев Совета Девяти. – Никто не посмеет помешать ее соприкосновению с Древом, пока правитель сам не передумает…

- Не передумаю, - прерывает его объяснения Адиллатисс, перехватывая меня на подступах к корням чудесного растения.

- Но это оскверняет святость! – негодует тот, кого именуют Асдунглом.

- Моя собственность не может осквернить моё же Древо, - отрезает Адиллатисс, а я непроизвольно дергаюсь в его руках. Потому что как бы я ни старалась отрешиться, отгородиться мысленно от того, кем он меня сделал в глазах чужих мне обитателей дворца, меня это задевает. Задевает, черт возьми!

- Ш-шс, маленькая, - неожиданно шепчет василиск с прежней теплотой, - ты же хочешь дотронуться до Древа?

- Да, - выдыхаю, подняв на него изумленные глаза.

- Наши желания совпадают, - говорит он так, чтобы услышала только я. – Как и вс-с-сегда, девочка! И мы сделаем это вместе.

Перевожу сбившееся от неожиданности дыхание, а сказанное василиском - на человеческий язык: «Подыграй мне, - означают его слова. – Доверься».