Пленница Риверсайса (СИ)

— В смерти лорда Вэлдона мне нет прока, и вы не хуже моего это знаете, миледи, — вскинув голову вверх, ответила Тами.

Кейле нечего было возразить на это, девчонка сказала правду. Она и впрямь жива только благодаря Мариусу.

Кейла подошла к Тами и пристально посмотрела ей в глаза.

— Советую тебе смотреть за Мариусом лучше, — проговорила она, — Умрёт мой сын, умрёшь и ты.

Тами

Она просидела рядом с Мариусом остаток дня и всю ночь, ни на минуту не сомкнув глаз. Его сон был зыбким и беспокойным. Тело, прикрытое ниже пояса белоснежной простынёй, изнывало от боли и жара; пот крошечными бисеринками выступал на лбу, и Тами то и дело стирала его тряпицей, смоченной в холодной воде.

Как только рассвело, пришёл лекарь Илистер.

— Удивительно, но милорд держится, — прошамкал он, пока поил бессознательного Мариуса отваром из коры ивы. — Хвала богам, он продержался две ночи подряд. Если протянет ещё и эту, то есть шанс, что он сможет победить недуг.

— Вы действительно так считаете? — спросила Тами, сама поразившись надежде, что прозвучала в её голосе.

— Почти уверен в этом, миледи, — кивнул старый лекарь, опуская чашу с отваром на стол. — Лорд Лестер, дед лорда Мариуса, не протянул и дня, лихорадка унесла его жизнь за несколько часов, — лекарь Илистер, шурша длиннополыми серыми одеждами, подошёл ближе к Тами и уставился на неё своими блеклыми глазами. — Лорд Мариус молод и полон сил, возможно, он и справится, но… Не стоит обнадёживаться раньше времени, миледи. Давайте лорду Мариусу почаще этот отвар, — лекарь указал на чашу на столе, — он должен помочь.

Тами заторможено кивнула, когда лекарь Илистер покидал комнату. На выходе он едва не столкнулся с ведой Арлин, которая прошла внутрь, шурша накрахмаленными юбками.

— Тами, тебе следует отдохнуть, — сухим голосом напутствовала веда, подходя к постели Мариуса. — Ты не спала всю ночь. Так недолго и самой заболеть.

— Я не устала, веда Арлин, — отмахнулась Тами, и, придвинув стул ближе к кровати, вновь взяла в руки тряпицу. Она бережно обтёрла лицо Мариуса, ужасаясь его бледности. Глаза под тонкими веками безостановочно вращались; он бредил и тяжёло дышал.

— Это похвально, что ты проявляешь заботу о своём лорде, — услышала она голос веды, — боги непременно отблагодарят тебя за это.

«Отблагодарят, если позволят ему жить», — думала Тами, наблюдая за тем, как веда Арлин зажигает свечи и расставляет их вокруг кровати, словно вокруг алтаря в вектуме. Затем, приклонив колени, веда стала молиться. Порой её тихие монотонные слова заглушали зловещие раскаты грома, заставляющие Тами замирать от страха. Не поднимая головы, веда молилась до позднего вечера, и наверно впервые в жизни Тами так радовали слова молитвы. Свечи в подсвечниках давно истаяли, и, заменив их на новые, веда Арлин покинула комнату, оставив Тами и Мариуса вдвоём.

Посреди ночи за окном разбушевалось настоящее ненастье. Завыл свирепый ветер, дождь, свинцовый и назойливый, со страшной силой забарабанил по окнам, стенам и крыше, сверкали молнии, и гремел гром. Тами хотела подойти к окну и задёрнуть шторы, но в этот момент Мариус зашёлся в приступе надсадного кашля. Он кашлял долго, с трудом переводя дыхание, и Тами с ужасом думала, что он сейчас задохнётся, но к счастью, всё обошлось. Когда приступ прекратился, Тами поднесла к его губам чашу с отваром и напоила, как говорил лекарь.

— Ну и напугали же вы меня, лорд Вэлдон, — произнесла Тами, и её голос затерялся среди рёва непогоды. Свечи, что стояли на полу, догорели, но это не помешало Тами разглядеть его лицо, на которое упала тёмная прядь волос. Ласковым движением руки Тами убрала её. — Вам нельзя умирать, и вы знаете это! Вы же такой сильный, смелый, мужественный, а ещё вы добрый, и вы не можете так легко сдаться. Не можете! — упрямо повторила она.

Пока она безостановочно бормотала, вглядываясь в его лицо, ей отчего-то вспомнился тот вечер, когда приехали Танистри. Застав её во дворе вместе со своим братом, Мариус повёл её в замок. Но вместо того, чтобы сразу уйти, он, к удивлению Тами, прошёл за ней в её покои.

— Я и не предполагал, что вы настолько безрассудны, — прикрыв дверь, сказал он с укором в голосе.

— Какое безрассудство, милорд? — удивилась Тами.

— О чём вы только думали, идя в такое время во двор, заведомо зная, что в замке полно посторонних людей? — Тами видела, что он рассержен.

— Может, если бы вы не держали меня под замком две недели, мне бы и в голову не пришло так поступить, — вперив в него сердитый взгляд, выпалила Тами.

— То есть, это я виноват, что вы едва не пострадали? — он подошёл к ней ближе, и хмурая складка пролегла у него на лбу.

— Отчасти!

— Да вы хоть представляете, что с вами могли сделать пьяные люди Танистри? Любой из их рыцарей или сквайров? — он сделал ещё шаг в её сторону, сократив то крошечное расстояние, что отделяло их друг от друга. — Кажется, вы даже не догадываетесь, что мужчина может сделать с женщиной.