Пленные желания (ЛП)

Иэн Абернети. Я буду помнить его в своем рту и на своей коже до конца своей жизни, даже если эта жизнь действительно сократится из-за того, что я провалилась в своей задаче здесь.

Я подавляю непроизвольный крик несогласия, когда он двигается. Без его тела на моем я ощущаю укус ночного воздуха и горячий стыд от того, что наслаждалась каждой частью этого.

Иэн исчезает в том, что я предполагаю, ванной комнате. Слышу включение воды. Надеюсь, он не собирается… мой разум отказывается додумывать, что он мог бы сделать сейчас. Когда он возвращается, его выражение нейтрально. Нет признаков той эмоции, которую я видела раньше. Он садится рядом со мной, и мне требуется секунда, чтобы осознать, что мягкая влажная тряпочка протирает мою грудь, что он моет меня.

И я позволяю ему.

— Моя грязная девочка, — шепчет он, когда его семя размазывается по моему соску.

Я думаю, что мне следует возразить, но я беспомощно киваю.

Когда я чиста и суха, и ты бы никогда не догадалась, что он кончил на меня, он заговорил.

— Клео.

— Да.

— Я не сказал, что ты слишком много говоришь. Я сказал, что ты говоришь много.

Ох. Что это значит? Я предполагала, что это критика, потому что всегда так, когда мой отец говорит, что я болтливая.

— Ты уже получила свое наказание. Теперь ты получишь мое.

И вот тогда страх снова начинает бегать по моей коже. Я не знаю, чего ожидать, но это не его растяжение своего длинного тела надо мной. Наши носы касаются.

— У тебя есть одна свободная рука.

Подождите, что?

Я забыла. Моя неосновная левая рука лежит на кровати с тех пор, как Иэн вырвал ее из моего захвата, как будто она была связана так же, как и мои другие конечности.

Итак, я делаю логичную вещь с моим средством побега. Я засовываю свои ногти в его глаза — нет.

Нет.

Я не делаю этого. Это было бы слишком разумно, и я оставила разум в Лондоне вместе с умеренностью, сдержанностью и долгосрочными перспективами выживания.

Я охватываю затылок его шеи и тяну его рот к поцелую.

Он стонет, когда наши губы встречаются.

Затем он поглощает мой рот, и я его.

Это чувствуется как-то более запретно, чем то, что он только что сделал со мной. И рискованно тоже. Этот поцелуй отчаянный, его язык выдвигается, претендуя на меня, и я пытаюсь сделать то же самое. Я не знаю, как долго мы целуемся так. Грязно и мокро, но также удивительно невинно, учитывая, что я пыталась убить его, а затем сказала, чтобы он вставил свой член мне в горло. Может пройти эоны, пока я не потеряю терпение от наших губ, скользящих друг по другу. Он держится, так что его вес не сокрушает меня, и это кажется ужасно несправедливым.

Я хочу чувствовать каждую его часть. Эта жестокая сила, да, и размер этого великолепного мужчины. Несмотря на то, что я привязана, я извиваюсь и пытаюсь набить себя на него.

— Моя нуждающаяся девочка… — шепчет он, отводясь назад и удерживая моё бедро в своей большой ладони, прижимая меня к кровати. — Я собираюсь сделать еще одну вещь, о которой мечтал с тех пор, как мы встретились: вылизать твою киску до тех пор, пока ты не закричишь и не кончишь мне в рот. Я не собираюсь останавливаться после этого. Я продолжу, пока ты не будешь пульсировать под моим языком хотя бы дважды. Я засуну пальцы в этот сладкий узкий проход и буду ласкать тебя до беспамятного удовольствия.

Стон желания борется, чтобы вырваться из моей груди. Мои бедра двигаются сами по себе, пытаясь крутиться, несмотря на его хватку, в тщетной попытке получить трение на клиторе. Потому что если я думала, что слова Иэна, когда он вонзал свой член в мой горло, были возбуждающими, то это ничто по сравнению с тем, что он обещает сейчас.

— И у тебя, Клео, есть выбор. Ты можешь попытаться меня оттолкнуть, хотя ты не сможешь это сделать только одной рукой. Ты можешь принять удовольствие, которое я тебе даю, как хорошая девочка.

Этот стон, который я сдерживала, вырывается.

— Или ты можешь развязать себя и сбежать. Я не буду тебя останавливать. Но вопрос в том, сможешь ли ты сбежать, прежде чем я заставлю тебя кончить? Потому что как только ты кончишь для меня, ты моя пленница.

Я моргаю и ошарашено и смущенно, но он не колеблется. Полсекунды после этого заявления его рука гладит мои трусики и леггинсы. Он извиняется, хлопок стягивается, и раздается треск.

Этот звук заставляет меня действовать.

Я не могу быть пленницей. Я хватаюсь за узел, держащий мое правое запястье.

Целует место, где ткань покрывает мой разум. Когда его пальцы касаются моего ядра, я теряю ловкость, как будто он украл её, чтобы использовать против меня. Удовольствие зажигает.

Я стараюсь сосредоточиться на том, чтобы разорвать узел, глядя на него. Но когда я нажимаю на веревку, Иэн вводит палец в мой проход, и мой подбородок дергается вниз, чтобы увидеть, что он делает. Все, что я вижу, это его соленые и перцовые волосы, массивные плечи, и как будто он чувствует, как я смотрю на него, его глаза открываются и смотрят на меня с чем-то, что я могу только считать самодовольным и знающим, прежде чем он вынимает свой палец и вводит его обратно. Жёстко.

Я, дура.