Плеск звездных морей. Очень далекий Тартесс

Меня она не заметила. Ну и хорошо. Я потер кончики пальцев.

— Пойдем, — сказал Борг.

— Пожалуй, я посижу здесь. Устал немного…

И тут в дверях снова появилась Андра.

— Улисс, — тихонько сказала она. — Значит, не показалось… Вот решила вернуться, чтоб убедиться…

Я не смог выжать из себя ни слова, ни улыбки. А она, улыбаясь, подошла, протянула руку. Такую знакомую теплую ладошку.

Она была в простеньком сером платье, на голове зеленая косынка, с плеча свисала большая белая сумка. Совсем не так она выглядела, как я ее представлял, когда думал о ней. И еще она показалась мне несколько располневшей.

— Ты не изменился, — услышал я ее голос. — Все такой же.

Я тупо молчал.

— Прилетели на эксперимент? — Теперь она обращалась к Боргу: — Ох, что тут было! Еле уговорили Феликса, он ведь и слышать не хочет ни о каких опытах. Старший, вечером обязательно приходи к нам. И ты, Улисс. Слышишь?

— Ладно, — сказал Борг. — Мне надо с ним потолковать, да вот нигде не могу найти.

— Это не просто. — Андра засмеялась каким-то новым для меня отрывистым смехом. — Может, он на спортивной площадке. Пойдемте, я тоже его разыскиваю.

— Скверная привычка — не носить с собой видео, — сказал Борг. — Ты бы хоть убедила его, что это скверно.

— Пробовала — ничего не вышло. Он жалуется, что вызовы мешают ему сосредоточиться. Это же Феликс. — Она подняла тонкие полукруглые брови и коротко развела руками.

Мы вышли из павильона. Борг спросил, как пройти к спортплощадке, и пошел вперед, помахивая веточкой, как тростью.

Андра и я пошли за ним. Я отчетливо сознавал, что мне следовало пойти куда-нибудь в противоположную сторону, однако ноги сами несли меня.

Андра уже успела сдернуть с головы косынку и взбодрить прическу. Волосы у нее были рыжевато-каштановые — некрашеные, естественного цвета.

— Ты не хочешь со мной говорить? — спросила она с выражением грустного недоумения.

— Нет, почему же… — Я прокашлялся. Действительно, нельзя же так. Глупо. — Как тебе живется здесь? — спросил я, глядя прямо перед собой.

— Здесь хорошо. Очень славные ребята в институте, очень увлеченные. Ты не представляешь, Улисс, какие у нас споры каждый вечер, какие у них грандиозные идеи! Я, правда, не все понимаю, но Феликс старается мне объяснить. Да ты сам сегодня услышишь… Ты ведь придешь вечером?

— Не знаю. Может быть. — Лучше я буду спрашивать. — А как твои родители?

— Они снова вместе. Знаешь где? Никогда не догадаешься! Отец потащил маму в Гвиану, там начинают осушать и расчищать гилей… ну, эти непроходимые тропические дебри.

— "Гвиана, страна Инини, озера, полные слез Земли"… — припомнил я строку из поэмы Ребелло. — Твоя мама, кажется, родилась неподалеку от этих мест?

— Да. В Перу.

Разговор иссяк. Я напряженно придумывал, о чем бы еще спросить. Мы шли мимо открытого бассейна, в зеленоватой воде плескалась стайка девушек. Одна из них помахала Андре, крикнула:

— Сыграешь с нами в поло?

— Нет, — сказала Андра. — Не сегодня.

Наконец я придумал вопрос.

— Что нового в лингвистике?

— В лингвистике? Вообще-то новое есть, но… я немного запустила в последнее время… — Тут Андра, тряхнув головой, взглянула на меня так, как только она умела смотреть — будто пыталась заглянуть в самую душу. — Улисс, мы не о том говорим. Мы столько не виделись… Расскажи о себе.

— Пожалуйста. Я летаю на линии Луна-Юпитер…

Она сделала нетерпеливый жест, от которого у меня сжалось сердце — таким знакомым был этот жест.

— Улисс, все это я знаю. Как ты летаешь, и как работал у Борга, и как ты прятал какого-то практиканта…

— Я его не прятал.

— Ну, что-то в этом роде. Я, как видишь, стараюсь все знать о тебе. Не то что ты…

— Если все знаешь, то зачем спрашиваешь?

Мы смотрели друг на друга, ее глаза расширились. «Стараюсь все знать о тебе»… Для чего? После того, что произошло между нами, какой смысл в этом «старании», и «рассказывании о себе»… вообще в этой ненужной встрече?.. Я отвел взгляд и самым бесшабашным тоном, на какой был способен, сказал:

— Неплохо тут у вас на шарике. Деревья, облака. Хорошо бы найти еще одну такую.

— Такую планету? — Андра все смотрела на меня.

Мы шли совсем медленно, Борг намного нас опередил.

— Ага. Я ведь, наверное, улечу… далеко улечу. И надолго.

— Разве экспедиция уже решена, Улисс?

— Пока нет. Но корабли готовы — чего ж тянуть! Вроде бы все ясно. — Помолчав, я добавил: — Жаль, ты их не видела. Таких кораблей еще никогда не бывало.

— Вряд ли вопрос решится до праздника.

До праздника? Ах, ну да, праздник Мира! Чуть не забыл. Сегодня третье, а праздник начинается десятого. Неужели Совет за неделю не удосужится собраться, чтобы решить вопрос об испытании кораблей, о подготовке к полету? Ведь нет ничего важнее…

Впереди замигали какие-то цветные линии. Борг остановился у полоски кустарника.

— Останься на праздники, Улисс, — сказала Андра. — Если ты действительно скоро улетишь… надо же как следует отдохнуть перед таким полетом.

— Не знаю, — ответил я.

— Останься. Прими участие в Олимпийских играх. Помнишь, как ты состязался? — Она грустно улыбнулась.

— Не помню, — сказал я.