Плеск звездных морей. Очень далекий Тартесс

Коротко и мягко пророкотал инфор. Мы с Робином вскочили одновременно, но я первым оказался у аппарата.

— Улисс? — услышал я хрипловатый голос Борга. — Ты, наверное, спал?

— Нет… ничего…

— Извини, что разбудил. У меня не оказалось другого времени, а поговорить нужно срочно. Можешь прийти?

— Да.

— Ну, быстренько. Сектор шесть, каюта восемьдесят семь.

Я бежал, не останавливаясь. Перед каютой Борга постоял немного, чтобы отдышаться и совладать со своим лицом.

Борг сидел за столом и покручивал карманный вычислитель. Увидев меня, он встал, плотный, коренастый, с белокурыми завитками, будто приклеенными к мощному черепу.

Мы стояли друг против друга, и он спросил в упор:

— Ты все обдумал?

Я знал: в эту минуту решается многое. Было еще не поздно. Мгновенная ассоциация вызвала мысленную картину: освещенное окно у лесной опушки, из окна глядят на меня вопрошающие глаза…

— Я готов.

Ну вот, сказал — и вроде легче стало. Всегда нас томит неопределенность. А потом, когда решение принято…

Борг подошел совсем близко. Его глаза надвинулись, издали они голубоватые, а вблизи водянистые, и в них мое смутное отражение. Я подумал, что он посылает мне менто, но уловить ничего не мог — ни слова, ни настроенности.

— Не понимаю, — сказал я.

Глаза отодвинулись.

— Улисс, — сказал Борг, — сегодня, кажется, разговор у нас получится.

— Конечно, старший. Только, если можно, не надо о том, что не проверено, опасно… С середины, если можно.

— Хорошо. Завтра мои ребята начнут собирать кольцо вокруг твоего корабля. Никто не знает, что это такое, и не должен знать. Модификация двигателя, вот и все. Одновременно с обкаткой корабля тебе поручено испытать эту штуку. Вот и все.

— Обкатка по ремонтному графику — через двенадцать дней.

— Знаю. Как раз столько, сколько нам нужно.

— Ну и отлично! Пойду, старший. Покойной ночи.

— Покойной ночи.

Но когда я взялся за ручку двери, он окликнул меня:

— Погоди, нельзя же так, в самом деле… «Вот и все… Пойду…» Мне было бы легче, Улисс, если б ты отказался. И если бы отказались другие пилоты. Старый сумасброд поиграл бы с занятной игрушкой — и успокоился бы.

— Ты вовсе не старый, — сказал я.

Борг усмехнулся:

— Но сумасброд, хочешь ты сказать… Ну ладно. Через двенадцать дней полетим, а теперь иди, досыпай.

— Полетим?!

— Да. Я решил лететь с тобой.

— Тогда я отказываюсь. Летать — мое дело.

— Разумеется. Но согласись, что уж больно особый случай. Только мое участие в опыте может что-то оправдать.

— Не выйдет, старший. Я полечу один. И никак иначе.

Мы помолчали. Потом Борг сказал:

— Ладно, еще вернемся к этому разговору. Ступай.

Настали трудные для меня дни. «Улисс, что за колечко монтируют вокруг твоей, посудины?» — спрашивали знакомые и полузнакомые пилоты. «Он хочет изобразить модель Сатурна». «Он будет прыгать сквозь кольцо, как ученая собачка»… «Да отвяжитесь вы, — отвечал я. — Говорю, сам не знаю. Модификация двигателя, магнитостриктор новой конструкции. Чего вы ржете?»

Антонио требовал, чтобы я показал ему программу испытания прибора, — он, видите ли, как лицо, отвечающее за безопасность полетов, должен знать. Я отсылал его к Боргу.

Но особенно осложнились у меня отношения с Робином.

— Я давно мог бы летать первым пилотом на дальней линии, — говорил он. — Шесть раз Самарин предлагал мне это. Шесть раз я отказывался…

— И зря, — отвечал я. — Не надо было отказываться.

— Теперь сам вижу, — сказал Робин, и лицо у него было такое, что я невольно отвел взгляд, — сам вижу, что был дураком. Хорошо, допустим, ты не знаешь, что надо испытывать, хотя я в это не верю. Но объясни, по крайней мере, почему ты решил лететь один…

Наконец — это было накануне дня, назначенного для испытания, — я не выдержал. Не мог я улететь, рассорившись с Робином. Не мог, вот и все. Мы заперлись в каюте, и я предупредил его, что ни одна живая душа…

— Ладно, понятно, — прервал меня Робин. — Давай без предисловий.

И я рассказал ему все, что знал, о кольце Борга и предстоящем испытании.

Некоторое время Робин думал. Я не мешал: такое не сразу переваришь. Потом он спросил:

— Значит, эта штука, которую смонтировали на пульте…

— Да, — сказал я. — Привод автомата. Он введет в режим синхронизации времени-пространства, он же и выведет из режима по заданной программе.

— А на каком принципе работает хроноквантовый совместитель?

— Не знаю. Теоретическую сторону по-настоящему понимает только Феликс. Ну, еще, может быть, несколько парней из его института.

— Давай инструкцию, — сказал Робин. — Все-таки свинство с твоей стороны: меньше суток у меня остается для подготовки, хоть спать не ложись.

— Робин, полечу я один. Ни к чему подвергать…

— Ни к чему зря сотрясать воздух, Улисс. Вместе летали, вместе и… Давай, говорю, испытательную инструкцию.

Глава девятая ЗВЕЗДНЫЕ МОРЯ

Буксир отвел наш корабль от причала «Элефантины», и мы стартовали.

Для обкатки двигателей после профилактического ремонта было достаточно обычного прыжка к Луне. Но я вывел корабль на касательную по направлению, заданному в инструкции Борга.