Плеть и веревка (СИ)

Когда они подошли к воротам замка, туман перед глазами немного рассеялся, и Малфой почувствовал себя немного лучше. Но он решил, что лучше до самого конца держаться за пояс Пэнси, чтобы точно не упасть.

- Постарайся идти ровно. Я буду держать тебя за руку, только постарайся идти. Просто иди, Драко, - взмолилась она, когда открылись двери.

Во внутреннем дворе резвились младшекурсники. От их визга у Малфоя опять заболела голова. Он потянул Пэнси за руку, и они ускорили шаг. Когда глаза привыкли к яркому свету замка, Драко понял всю прелесть Подземелий. В ушах стоял гул, тошнило всё сильнее, хотелось спать, но одна мысль никак не выходила из головы.

Слава Мерлину, они не встретили на пути никого из учителей. Пэнси сильно вцепилась ногтями в руку Драко, но он ничего не сказал. Сам Малфой мог поклясться, что слышал, как кровь капает на пол. Только сейчас раны начали напоминать о себе, и когда от боли Драко прикусил разбитую губу, слёзы едва не брызнули из глаз. И чем ближе к гостиной они подходили, тем больше Драко опасался. Что скажут его однокурсники? Что скажет Блейз? Тряхнув головой, Малфой повернулся к Пэнси и заключил её в свои объятия. Она сначала вырывалась, ссылалась на запах перегара, но потом сдалась и обняла его в ответ.

- Спасибо тебе, - сказал Драко.

- Я дышать не могу, Малфой.

Вместо улыбки он попытался подавить рвоту. Пэнси быстро подхватила его под руку и повела ко входу. Драко старался не обращать внимания на тех, кто был в гостиной. Удивлённые взгляды и взгляды, полные презрения. Паркинсон довела его вплоть до постели, с материнской заботой сняла с него одежду и уложила в кровать. Благо, в спальне больше никого не было – все поспешили выйти, когда Драко оказался в комнате. Пэнси подоткнула одеяло, вытащила из ящика зелье и поставила его на тумбочку.

- Твоя палочка под подушкой, - сказала она, - зелье рядом, одежда лежит на стуле. Тебе что-нибудь нужно?

Малфой сжал сухие губы, сглотнул и прошептал:

- Мне нужна Грейнджер.

========== Глава 12 ==========

Драко ходил по краю лезвия. Он пытался балансировать на этой грани, где заканчивалось безумие и начинался здравый смысл, но не мог – первое всегда перевешивало. Ему не хотелось думать о том, что случится, продумывать свои действия наперед, но иначе было нельзя. Блейз был рядом, и он хотел уничтожить грязнокровку.

Малфою пришлось признать, что старый беспощадный нрав друга вернулся. На какой-то миг, когда Забини усмирил свой пыл, Драко подумал, что тот больше не будет никого терзать, но теперь нельзя было верить ни единому слову. А Драко так хотелось открыться ему, по старой дружбе… Чёрт, да не было этой дружбы! Не было никогда! НИ-КОГ-ДА!!! Опомнись, ты, жалкая собачонка по фамилии Малфой!

И Драко приходилось держать язык за зубами. Пару раз в час ему хотелось сорваться и поговорить с Блейзом, но покалеченные руки, рёбра и скула ноющей болью возвращали в реальный мир. Теперь Драко сторонился Забини; он старался также избегать Пэнси, несмотря на все её попытки подступиться. Да, она помогла ему в тот вечер, и он поблагодарил, но больше Паркинсон он ничем не обязан. Голову Драко больше занимало другое: Блейз заставил Пэнси быть его девушкой, рассказал ей про Непреложный Обет, и Малфой был уверен, что он специально выбрал тот момент, когда Поттер мог это услышать. Но зачем ему всё это? И что Блейз намерен делать дальше? Драко чувствовал себя одиноким, как никогда прежде. Он больше не мог никому доверять, кроме, пожалуй, Грейнджер. Но на кой чёрт он ей сдался? У неё же есть друзья, которые о ней позаботятся.

Выходит, Драко Малфой никому не нужен. Родители уже давно считают Драко самостоятельным и уверены, что проблем у него нет. Друзья оказались совсем не друзьями. Последние слуги отказались от него и теперь сами по себе. Малфой снова захотел напиться. Чувство вины разъедало его с каждой минутой всё больше, ненависть к окружающим закипала всё жарче, и Драко не хотел принять простого факта: никто, кроме тебя самого, не виноват. Только ты сам, Драко Малфой, оказался слепым глупцом и не заметил, как тот, кого ты посчитал своим другом, превратил тебя в раба и манипулировал тобой, как хотел. Только ты сам, Драко Малфой, потерял авторитет в лицах однокурсников после этой гнилой и унылой, омерзительной драки с Поттером. Только ты сам, Драко Малфой, заставил одного из немногих альтруистов школы возненавидеть тебя. И ты полнейший идиот, Драко Малфой, если посмеешь возразить, что Гермиона Грейнджер не альтруист.

В голове будто поселился другой человек. Драко чувствовал, как внутренний голос начинает оказывать сильное сопротивление, как он пускает корни в слизеринскую черепушку, как диктует свои правила, дотошно нудные и… гриффиндорские. Похоже, что та бутылка водки в «Кабаньей голове» всё же оказала разрушительное действие. Мозг Малфоя разрывался между самобичеванием и мотивацией на добрые дела. И самобичевание было куда лучшей идеей, потому что Драко загребли бы в Мунго, соверши он добрый поступок.