Плетение (трилогия)

  - Какая теперь тебе работа, вот в чем дело!!! На какую тебя работу пускать после такого? Ты знаешь, чем мы занимаемся. Ты знаешь, насколько все бывает опасно. А рисковать приходится, иначе ничего не получится. И кого мне теперь на задания посылать? Самому идти?

  - Можно Делану... - робко начал он.

  - Делана не сегодня-завтра родит. А других профи такого уровня у меня нет. Вот скажи мне, где еще одного профессионала твоего уровня добыть? Ты знаешь людей в этой сфере - посоветуй, кто, не задавая вопросов, все будет делать хотя бы также как ты? На мальчишек не смотри, им до твоего опыта еще страдать и страдать. Гильдия Магического Сыска? С тех пор, как Уоррес перестал на задания ходить и ее возглавил, там половина перегрызлась и ушла на покой, а вторая сопляки, которым только по архивам и рыться.

  - Шеф, я...

  - Не шефкай мне тут. И слезь со стола, оболтус.

  Я прикусил губу, стараясь не высказать то, что кипело в душе. Один из моих самых лучших, самых верных людей меня подставил.

  Я мог расстаться с ним, но оскорблять не хотел. Слишком во многом он мне помогал до сих пор. Слишком многое понимал, а что не понимал - то брал на веру. Непреодолимую веру в меня и мои принципы.

  - У меня будут проблемы из-за твоего этого похода? - хмуро спросил я, глядя, как он слезает со стола.

  - Нет.

  Я раскрыл канал инфосети, связался с банком и перечислил на его счет довольно внушительную сумму.

  - Деньги я тебе перевел. Марш к ребенку, и пока не вырастишь, не показывайся мне на глаза. Чтобы в ближайшие пятнадцать лет я тебя не видел. Потом - возвращайся. Работы будет много.

  Он ушел, а у меня на сердце было тяжело.

  В попытке отвлечься, я открыл принесенную им книгу и начал читать.

  Неделю спустя я собрал все необходимые мне для претворения, описанного в книге текста в жизнь предметы. Работать приходилось в режиме строжайшей секретности, и далеко от любого из городов. Все компоненты были чуть ли не штучными, и я догадывался, что у меня будет право только на одну попытку. При неудаче я просто не смог бы попробовать вновь, ввиду того, что некоторые субстанции было уже невозможно достать в наше время.

  Честно попытавшись оптимизировать процесс, я уперся в то, что кто-то это сделал задолго до меня, более простого и менее энергоемкого решения уже просто не было.

  Наконец, настал тот день, когда я принялся сплетать заклинание. Я стоял полностью обнаженным в пещере, где пролегала в свое время линия Лэй, и поэтому концентрация энергии была выше, чем обычно. Магия колола меня в каждую пору на коже. Ароматы и зловония от всевозможных компонентов смешивались, придавая моему разуму такую четкость мышления, что становилось даже больно.

  Очистив разум от боли, от всех внешних раздражителей, я завершил плетение и повернулся к собственной тени, собирая ее руками, и вылепляя из нее подобие себя. В тот момент, когда основная форма была готова, я вышел из своего тела, ментальной проекцией наблюдая за всем происходящим, и принялся вести кропотливый труд, перебирая каждое мое знание, каждое умение и мысль. Что-то я оставлял только в собственном теле, но что-то помещалось и в тело теневого двойника.

  Я - творил.

  Творил собственную аватару. Творил полноценное проявление самого себя. Разумного, наделенного собственной волей, но чувствующего и воспринимающего все так же, как и я сам. Наделенного моими знаниями и умениями. При желании, я мог бы исторгнуть из себя любое желание или чувство и поместить его целиком в свое творение, но мне это было ненужно. Я творил, подчиняясь безумной пляске энергии на моей коже и бурлящей внутри меня. Творил так, как до меня творили лишь немногие Высшие Маги, и упивался своим могуществом. Я создавал жизнь, и чувствовал себя подобным древним богам.

  Когда я открыл глаза, в первый момент я не смог осознать, что за голый псих роется в моем складе припасов. Стоило мне пошевелиться, как он повернулся ко мне, и сказал:

  - Ну что же... Давай перекусим и оденемся. Постой, ты же пить хочешь...

  Я понял насколько он прав, только когда попробовал пошевелить языком. Рот был сух, горло нестерпимо саднило, а слабость была такой, что...

  Он поднес к моим губам флягу и помог мне напиться.

  Когда мой голос вернулся, первое, что я спросил, было совершенно неоригинальное:

  - Что ты со мной сделал?

  Он пожал плечами.

  - Я - ничего. Это ты сделал.

  - Что?

  - Меня, - рассмеялся он, напоминая мне своим смехом...

  Меня. Он смеялся также как я. То есть, не совсем также, но это было похоже.

  Тут здравый смысл и память решили, что, пожалуй, хватит надо мной измываться, и хозяин заслуживает возвращения, и я начал вспоминать все, с момента как впервые вошел в пещеру.

  - Я вспомнил.

  - Шустро же ты. У меня больше времени ушло.

  Я смог сообразить, что эти воспоминания я разделил с ним, чтобы он всегда помнил, кому он обязан своим существованием.

  - Есть хочешь? Разумеется, хочешь... Даром ты, что ли тут целую неделю надо мной трудился? Да еще и два дня в отключке провалялся.

  Он подтащил припасы, и мы оба торопливо принялись насыщаться. Когда с этим делом было покончено, я посмотрел на него.

  - Что?

  - Да вот, думаю...