Плетущий

– До встречи, – киваю в ответ и наблюдаю, как она спускается с террасы по ступеням и, в последний раз оглянувшись, идет по дорожке из синеватого с желтыми прожилками камня. Бросив на меня короткий взгляд, орел отталкивается от перил и в несколько взмахов долетает до виднеющейся из-за зеленых деревьев куполообразной крыши беседки.

Все, что нужно сказать, сказано, и все, что нужно было сделать, сделано. Все остальное может оказаться лишним и неуместным.

Я спускаюсь по ступеням террасы, огибаю дом и начинаю подъем вверх по склону холма. Обручальное кольцо, что так нестерпимо и болезненно обжигает мою ладонь, в которой его сжимаю, должно занять свое место в подземном бункере спрятанных воспоминаний. Придется еще совсем немного потерпеть то тоскливое отчаяние, что исходит от кусочка металла. Но это сущий пустяк, по сравнению с проделанной работой, которую я обязательно буду анализировать и «разбирать по полочкам». Но только не сейчас и не здесь.

Добравшись до дороги, что я здесь проложил, несколько минут стою у отбойника в ожидании, пока не проедет несколько автомобилей. Первый из них белого цвета. На его капоте я успеваю разглядеть название одного из известных в Киеве агентств недвижимости. Второй автомобиль – небольшой микроавтобус, на борту которого серебристыми буквами написано название аэропорта, что находится под Киевом. Ну а третье авто радует меня, пожалуй, больше всего – оно желтого цвета, и по его бокам бегут черно-белые «шашечки», а город, к которому оно принадлежит, называется Ванкувер – так на нем написано.

Уже спрятав кольцо в бункере, окидываю взглядом виднеющиеся внизу деревья, крышу дома темно-красного цвета и далекие горы. Водная гладь озера сверкает и блестит, отражая солнечные лучи. Сможет ли моя подопечная вспомнить во сне все то, что связано с ее мужем? Сможет ли она найти бункер и открыть его дверь? Сможет ли она справиться с тем, что будет ждать ее внутри? На все эти вопросы есть только один ответ, и звучит он, как «да». Все упирается только во время. Да и вообще, если моя подопечная сможет пересечь дорогу новых возможностей, значит, она окажется уже достаточно подготовленной. А сейчас не стоит думать об этом слишком настойчиво.

Перед тем, как покинуть этот сон, я мысленно тянусь к птице-Стражу и спустя несколько мгновений оглядываюсь вокруг уже его глазами. С того места, где он сейчас находится, я прекрасно вижу женщину – она, мечтательно что-то напевая, неспешно шагает босиком по деревянной пристани и глядит вдаль, туда, где к водной глади опускаются зеленые склоны высоких гор. Она останавливается и прекращает пение. Стоит так неподвижно несколько секунд, а потом тихое «спасибо» срывается с ее губ. Счастливая улыбка, тронувшая ее уста, служит для меня лучшей наградой.

Перед тем, как покинуть этот сон, я мысленно тянусь к птице-Стражу и спустя несколько мгновений оглядываюсь вокруг уже его глазами. С того места, где он сейчас находится, я прекрасно вижу женщину – она, мечтательно что-то напевая, неспешно шагает босиком по деревянной пристани и глядит вдаль, туда, где к водной глади опускаются зеленые склоны высоких гор. Она останавливается и прекращает пение. Стоит так неподвижно несколько секунд, а потом тихое «спасибо» срывается с ее губ. Счастливая улыбка, тронувшая ее уста, служит для меня лучшей наградой.

Глава 6

Я просыпаюсь легко и спокойно и какое-то время просто гляжу вверх, туда, где в ночной темени прячется потолок. Я уже почти привык к незнакомым запахам этой квартиры, и они более не вызывают у меня ощущения чуждости. Жилище, ставшее мне на время домом, радует тишиной и покоем. Ночное безмолвие нарушает только появившийся звук работающего двигателя. На потолок заползают белые росчерки света. Они исчезают, а вслед за этим наступает тишина, когда приехавший глушит мотор. Хлопок двери и короткий «бип» включаемой сигнализации – вот и все звуки.

Я включаю торшер. Его свет выхватывает из ночного мрака мебель, телевизор, стены и окно, наполовину занавешенное шторами. Проверяю, есть ли пропущенные звонки или сообщения. Ничего. Часы показывают без четверти полночь. Легкая усталость все же присутствует, хотя физически я чувствую себя отдохнувшим.

Одевшись, выхожу на балкон покурить. Честно говоря, непривычно внимать тому безмолвию, что царит вокруг: никто не горланит песни под балконом, не слышно громких и щедро разбавленных матом разговоров, не лают бездомные собаки, не надрывается автомобильная сигнализация. Отсутствие всех этих привычных для Киева звуков кажется странным, но однозначно приятным. Во дворе горит всего один фонарь, в свете которого я вижу, как из подъезда выходит мужчина. Один из автомобилей встречает его двойной беззвучной вспышкой фар. Водитель садится в авто, заводит двигатель, и машина, шурша покрышками, уезжает.