Плевать мне на Игру! (СИ)

— Колдун, значит, — рассудительно закивал головой священнослужитель. — Ничего, мы тебя от его чар быстро избавим. Заберите у надзирателя ключи и амуницию да заприте в камере с ворами по соседству. Нельзя допустить, чтобы слабовольные вроде него стали причиной бунта в этой крепости. Слишком важный у нас тут гость.

Стражники обнажили мечи и, прикрываясь щитами, медленно двинулись на надзирателя. Не желая скоротать вечность в этой темнице, надзиратель метнул связку тяжелых ключей стражнику в лицо и дал дёру.

— Мистические грёзы! — выкрикнул жрец и ударил посохом о каменный пол. Вспышка света погрузила надзирателя в глубокий сон, и он бревном рухнул лицом на землю.

— Урон не наносить, — предупредил стражников жрец, — иначе заклинание рассеется.

Пока стражники раздевали надзирателя догола и тащили его на верхние уровни, Ник дал своему персонажу имя «Нибор». Сюжет развивался очень динамично, и оставаться безымянным было никак нельзя. Первые часы сюжетной игры могут повлиять на её исход.

Зазвенели ключи, скрипнули петли, в камеру ворвался свет. Однако жрец и стража пришли не к Нику, а к заключённому в камере напротив. Осознав это, Ник, а точнее — Нибор, тихонько подкрался к двери и стал наблюдать за происходящим через щёлку. Свет факела осветил камеру, посреди которой, стоя на коленях, был подвешен цепями за руки худой мужчина сорока с лишним лет. Длинные чёрные волосы ложились на худое покрытое старыми и свежими шрамами тело. Заключённый выглядел истощённым и измученным, но, несмотря на это, в его взгляде оставался непокорный кровожадный нрав.

— Доброе время суток, Торгос, — подошёл поближе к заключённому жрец и приподнял его подбородок посохом. — Ещё не надумал раскаяться в своих грехах и сделать хоть что-то хорошее для людской расы? Скажи, где ключ, и даю слово, твои мучения прекратятся. Уверен, такому человеку, как ты, невыносимо сидеть взаперти, не зная, что сейчас: день или ночь.

— Вечер, — прохрипел в ответ заключённый, исподлобья глядя на священнослужителя.

— Считаешь дни и минуты. Если не расскажешь, где спрятал ключ, счёт пойдёт на годы и десятилетия.

— В таком случае, у меня нет иного выбора, — вздохнул Торгос. — Я расскажу, если пообещаешь вывести меня наружу, чтобы я смог посмотреть в последний раз, как выглядят звёзды.

— Хорошо, договорились.

— Как-то раз купец решил поучить сына своему ремеслу, дал ему четыре яблока и спросил: «Сынок, теперь у тебя есть четыре яблока. Если ты отдашь мне половину, сколько яблок у тебя останется?». Мальчишка пораскинул мозгами и ответил: «Три с половиной». Ах-ха-ха, — залился хриплым смехом Торгос. — У купцов жадность в крови, их даже учить ничему не нужно.

Жрец покраснел от злости. Направился к выходу и остановился в двух шагах от него.

— Смеяться надо мной вздумал? Деревенские байки травить?! А как тебе такой вариант? Искра надежды, — произнёс жрец и пальцами ото лба послал к Торгосу искру белого света.

Стражники принялись избивать заключённого ногами по голове, а искра кружила вокруг него и излечивала раны. Кровь из рассечённой кожи брызгами летела на пол и испарялась, а раны моментально затягивались. Так продолжалось, пока жрецу не надоело.

— Довольно. Скажи, где ключ, и твои мучения прекратятся. Быстрая смерть куда лучше вечных мук и заточения. Я ведь буду приходить к тебе каждый день.

— Ха. Да приходи на здоровье, — сплюнул кровь на ботинки священнослужителя Торгос. — Я тебе всегда рад. А насчёт вечного заточения ты преувеличиваешь. Я здесь как в дорогущем трактире. Всё внимание трактирщика и его половых приковано ко мне. Все они из кожи вон лезут, чтобы сделать мою жизнь комфортнее, в надежде, что великий Торгос позолотит им руку.

— Не такой уж ты и великий, раз оказался здесь.

— Верно молвишь. Оступился чутка. Недооценил силы героев, готовых отправиться в поднебесье. Но будем честны. Они смогли одолеть меня лишь потому, что со мной не было моей свиты.

— Утешай себя сколько хочешь. Я слышал, они втоптали тебя обратно в грязь, из которой ты выполз. Больше ты не Король воров, а лишь жалкий заключённый первого уровня. А если ты думаешь, что мы печёмся о твоём благополучии и боимся, что ты умрёшь, позволь тебя убедить в обратном.

Жрец направил в сторону Торгоса ладонь и произнёс:

— Иссушение разума, Светлая кара.

Первое заклинание заставило лицо Торгоса побледнеть и сделало его разум уязвимым, а второе столбом света отняло у него девяносто пять процентов здоровья. Кожа Торгоса покраснела и тут же оплавилась, как от беспощадного солнца в пустыне. Он закричал от боли, которая разрывала его тело со всех сторон. Над головой заключённого появилась иконка в виде красного мигающего черепа, и он умолк.

— Каково это: оказаться в шаге от смерти? Ощутить её дыхание за своей спиной? — жрец видел в Торгосе порождение зла, а потому наслаждался пытками над ним.

Торгос не просто был Королём воров, он был олицетворением человеческих пороков, под его началом ходили все тёмные гильдии и преступные организации.