Плевать мне на Игру! (СИ)

Со скорбящими лицами авантюристы подошли к кровати и стянули одеяло. Каково было их удивление, когда они обнаружили под ним разнообразный хлам. За ответами все четверо обернулись к Анрину, который стоял на пороге дома и не спешил заходить внутрь.

— Как это понимать?! — обнажили мечи Весемир и Геральд. — Вздумал с нами шутки шутить?! Не на тех напал.

— Позвольте, я всё объясню, — обратился к ним Анрин.

— Да ты уж постарайся, а то ведь за такие шутки между плечами и шеей бывают промежутки.

— Тот согильдиец, который хотел вас увидеть это я. Это я хотел извиниться перед вами и попрощаться. Хоть вы этого и не помните, я ваш друг и товарищ по оружию. Вы просто забыли об этом.

— Что за чушь ты несешь?! — возмутился брат Анрина.

— Я говорю правду, мы прибыли в эту деревню два года назад, чтобы избавить её от проклятия, но из-за меня, а может просто из-за того что мы были беспечны, вы погибли и стали его частью. Я позвал вас сюда, чтобы извиниться и сказать, что я намерен идти дальше. Мне пора оставить прошлое, и думать о будущем, о тех людях, которые нуждаются в моей помощи.

— Ты либо выпил целую бочку пива, либо совсем рехнулся! — не поверил его словам брат. — Живо говори, где взял накидку, а ни то…

Анрин не дал ему договорить.

— Перед тем, как пройти испытание на вступление в гильдию, ты разбил свой щит в уличной потасовке. Полез защищать мальчишку, который обворовал знатного лорда Патрия. В благодарность за спасение, мальчишка поделился с тобой добычей, но ты не взял денег. Отчитал его и наградил оплеухой. Велел найти работу, пока гвардейцы не отрубили ему руку.

— Откуда? Ты знакомый того мальца верно? Или лорда? — опешил от услышанного Парот. — Никому кроме своих друзей я не рассказывал об этом, ведь за нападение на лорда меня могли вздернуть.

— Я знаю это, потому что я твой брат, и лечил тебя в той драке. Как ты ещё объяснишь, что ты сопляк 8 уровня, справился с двумя гвардейцами 15?

— Это, этого не может быть, — в голове Парота замелькали образы брата, который сменил белые одежды на черный наряд, а посох на лопату.

— Геральд, Йен, — обратился к друзьям Анрин, — только членам нашей группы известно о вашем романе, и только мне и Весемиру известно о том, что Геральд разделил ложе с некой Трисс в Горбунте.

Друзья Анрина не поверили словам незнакомца и списали его догадки на темную магию. Решили что он чернокнижник, который читает их мысли и вторгается в сознание но, несмотря на это, Йен отвесила Геральду заслуженную пощечину.

Со стороны донеслись крики жителей деревни. Нибор уже разобрался с дозорными, закрыл ворота и переключился на них. Тяжелый двуручный меч в один удар безжалостно обрывал жизни простого люда. Чтобы его жертвы мучились как можно меньше, Нибор пронзал сердца, рубил им головы. Жители деревни в ужасе и с криками убегали от покрытого с ног до головы кровью мясника, который умудрялся найти их где угодно. Его меч пронзал деревянные стены, попадая прямо в цель. Однако даже с осознанием необходимости кровопролития, и того, что всё вокруг качественная графика, он жмурился каждый раз, когда наносил удар ребенку. Эти дети ассоциировались у Бродяги с детьми с фабрики. Теми самыми, в смерти которых он винил себя. «Если бы я не был так заносчив, если бы не пытался доказать монархам, что все люди равны, этого бы не случилось. Они погибли из-за меня», твердил он себе, от чего его удары становились только сильнее. Теперь у него был всего один путь искупить свою вину и изменить мир к лучшему, это убить каждого представителя Знати в этой игре.

Услышав крики, друзья Анрина бросились к выходу, но со словами «простите меня» мрачный лекарь захлопнул двери и подпер их толстым бревном, после чего присоединился к Нибору. Усиленная магией света лопата подобно топору вошла в лицо женщины, которая собой закрывала ребенка. С жутким выражением лица, по которому вместе с кровью стекали слезы, Анрин оборвал жизнь маленькой девочки. Он махал лопатой и плакал, плакал от осознания того, какой ужасный поступок совершает, но останавливаться было поздно. Жители деревни разбегались в стороны, кричали, падали на колени и молили о пощаде, но Нибор и Анрин заглушив в себе человечность, продолжали охоту на проклятых.

Двери каменного дома разлетелись в щепки. Волшебница разворотила их сильным огненным заклинанием, от чего пострадала сама. Бывшие товарищи Анрина выбежали на улицу и застыли в ужасе. Снаружи их ожидала ужасающая картина, всюду под огнями масляных ламп и факелов на заснеженной земле и деревянных стенах красовались алые брызги, а рядом с ними лежали изрубленные тела жителей деревни. Их безмолвные лица застыли в ужасе и отчаянии.

— Что же вы наделали ироды? — тихо произнес брат Анрина. — Что же вы наделали «пиии»?!