Пляски на черепах

Не будем анализировать, почему это произошло, какие плоды оно принесло революционерам. Это отдельная тема.

Финансируемый Германией, Ленин со своими единомышленниками еврейской национальности вернулся в столицу России в марте 1917 года и тут же попытался захватить власть. Но эта попытка захвата власти 3–4 июля не удалась: большевики были наголову разгромлены. И вот тут-то, с этого момента и начинается мудрость Ленина, возведенная его почитателями на недосягаемую высоту. Нельзя не признать, что тактически это был безошибочный шаг. И этот шаг сделал он, Ленин, вопреки мнению членов Политбюро, которые так испугались июльского поражения, что ни за какие блага не хотели рисковать во второй раз.

К этому времени каждый член Политбюро получал огромную зарплату в десятки раз превышающую зарплату царского министра. Жены, любовницы, уютное жилье, как все это можно поменять на очередную авантюру? Ленин, похоже, стал мириться с таким положением, но в то же время не уставал заниматься организацией будущего восстания единолично, в победе которого он был совершенно уверен.

Он разослал циркуляры во все еврейские организации Западной Европы с призывом немедленно приехать в Петроград и возглавить революционные отряды. И его братья по крови откликнулись. Десятки тысяч евреев запада, как тараканы, хлынули в Петроград и стали ждать команды. Это обрадовало вождя.

Он вспомнил, что все еще числится немецким шпионом, и после такого доверия со стороны Германского правительства, как выделение огромной суммы денег на переворот, и бронированного вагона для его команды, он справедливо решил, что есть шанс обратиться за помощью в самый ответственный момент. По своим каналам Ленин послал немцам такую просьбу, изложив ее в короткой записке, но по существу. И немцы откликнутся на его мольбу. Благодаря все еще не разорвавшимся связям, он попросил пятьсот тысяч немецких солдат для помощи революции в России. Солдаты должны были иметь форму солдат русской армии, дабы создать впечатление, что это русская армия переходит на сторону большевиков.

Вскоре был получен положительный ответ через дипломатические представительства.

Следующим важным шагом было освобождение из тюрем всех преступников, включая и уголовников, судимых за убийство и изнасилование. Это была огромная армия, около 320 тысяч уголовников.

— Как настроение в армии, Лейба? Докладывай, давай. Мне нужны эти 320 тысяч солдат верных революции. Ты занимаешься разложением царской армии, а подсчет не ведешь.

— Как не веду? Да у меня не триста двадцать тысяч, а 450 тысяч солдат, готовых стать под ружье, — ответил Троцкий, поглаживая пейсы.

— Это архи важно, Лейба. Как ты думаешь, мой земляк премьер Керенский, он опасный противник?

— Барахло. К тому же он симпатизирует тебе.

— Откуда ты знаешь, Лейба?

— Да это все знают. Помнишь, было решение арестовать тебя после июльских событий, но тут же было секретное указание не трогать…за подписью того же Керенского.

— Гм, не знал. Передай ему: как только мы возьмем власть, ему ничего не грозит. Я Керенскому найду место сторожа в одной из пролетарских бань. Итак, у нас кое-что есть, но этого явно недостаточно. Сколько гопников и прочего пролетариата мы можем собрать для свержения временного правительства?

— Восемьсот тысяч наберется. А, совсем забыл, — почесал лысину Лейба. — Латышские стрелки…, это же головорезы. Золотой фонд.

— Латыши получат независимость. Но латышские стрелки должны составить мою личную охрану. Если что останется, можно будет бросить в бой с мировой буржуазией и остатками войск царской армии.

— Армии не стоит бояться, Ильич, — сказал Лейба. — Твой друг и земляк Керенский перессорился с командующими войск Петрограда, лишил их должностей и мне кажется не без твоей помощи, Володя. Я долго думал об этом, но ни к чему не пришел. Признавайся, давай.

— Конспирация, конспирация, Лейба. Не задавай мне больше таких вопросов. Лучше скажи, почему эти жирные коты так сопротивляются назначить дату восстания в Петрограде, ведь когда эта армада соберется здесь у нас в городе, мы подберем власть, как валяющийся кошелек на дороге. Или ты думаешь иначе?

— Не обращай на них внимания. Это не они возражают как можно быстрее броситься в жерло революции, а их жены, любовницы: боятся, что их убьют. Мы с тобой сами завоюем власть. Как только приедут немцы, евреи, как только соберутся гопники воедино, мы должны об этом знать. Тогда и назначай штурм Зимнего дворца.

* * *

И октябрьский переворот удался, он был похож на свадебный обряд. Но это был только первый шаг, но это был важный шаг. Он состоял в том, что власть оказалась в руках той части общества, которая находилась до этого в униженном положении, либо считала себя таковой. Это был тот, кто раньше был никем, ничем по многочисленным разным причинам, это был тот, кто всегда завидовал имущим, будто крестьянин, у кого были две коровы и две овцы, либо те, кто содержал торговую лавку, был начальником цеха, директором завода, а то его собственником.