Плисецкая. Стихия по имени Майя. Портрет на фоне эпохи

«После того как я услышала оркестровый вариант музыки балета, я многое стала делать по-другому, – рассказывала Плисецкая. – Конечно, хореографический текст, сочиненный Алонсо, остался прежним, но многие акценты – может быть, еле заметные движения, повороты головы, даже взгляд – изменились. Их подсказала музыка “Кармен-сюиты”. Кстати, живя в тесном единстве с хореографией, музыка “Кармен-сюиты” оставляет исполнителям некоторый простор для импровизации. А импровизация – это всегда работа воображения. Может быть, поэтому в каждом спектакле я танцую как в первый раз». И если вы посмотрите на записи балета, то увидите, что это правда: Плисецкая каждый раз танцует немного иначе, по-другому расставляя не только акценты, но и немного иначе делая некоторые движения. Это всегда озадачивало балерин, танцевавших «Кармен-сюиту» после Плисецкой: какую из записей брать за образец?

То, что Щедрин сделал с музыкой Бизе, впечатлило многих композиторов, в том числе и Дмитрия Шостаковича, который, как мы помним, от идеи создать оригинальную музыку для спектакля отказался именно из страха перед великим французом. «Вспоминаю, как добро к моей затее отнесся Шостакович, – рассказывал Родион Константинович. – С присущим ему лукавством он подтрунивал: “Все понятно, но откуда вы взяли хлопки, из какого акта?” Я ему в тональности шутки: “Дмитрий Дмитриевич, значит, забыли бизевскую партитуру”. А он опять: “Все-таки я не догадался, не догадался, откуда эти хлопки?” А хлопки действительно были алонсовские».

Через много лет после премьеры, в 1994 году, когда в Санкт-Петербурге будет проходить первый Международный конкурс артистов балета «Майя», его главной темой станет именно эта партитура: конкурсанты должны будут исполнить оригинальный номер современной хореографии на музыку Бизе – Щедрина к «Кармен-сюите».

«Все были ошеломлены этой музыкой», – вспоминал Борис Мессерер, художник спектакля.

Экспортный вариант

Имя артисту делает Париж. По крайней мере, в начале ХХ века было именно так. К середине века ситуация изменилась: центром мира (художественного в том числе) стал Нью-Йорк. Чтобы международная слава, которая могла начаться и в Париже, и в Лондоне, стала всемирной, к ногам артиста должен был пасть именно Нью-Йорк. Майя Михайловна, как мы знаем, успех любила и к нему стремилась.