Плюш (ЛП)

— Ого. — Я удивленно смотрю на Трейси.

Она смеется и поднимается со стула.

— Вот так. Ты ведь знаешь мои размеры?

— Естественно.

— Тогда я убежала. Доберешься?

— Нет, заночую здесь.

Трейси щипает меня за живот и быстрыми шагами уходит из спортзала.

Я называю Дэлле наши с Трейси размеры и, попрощавшись с ней, выхожу в коридор. Мимо меня проносится Мэйси, быстро оглянувшись. Мне становится смешно. Она так одержима Джастином, что готова меня придушить. Мне смешно, потому что она не знает, что я одержима совершенно другим человеком. Наверное, было бы разумно с ней поговорить и сказать, что у нее нет повода меня ненавидеть.

На мой телефон приходит сообщение с совершенно незнакомого номера:

Где ты?

Пока я раздумываю, замерев посреди темного школьного коридора, кто это может быть, приходит еще одно:

Это я.

Понимание медленно доходит до моего мозга, но я все еще могу ошибаться. Дрожащими пальцами я печатаю ответ:

Бариста?

Ответ приходит через секунду:

Да.

Грудь заполняет тихое ликование. Мы не виделись неделю. Но на смену этому ликованию тут же приходит обида. Что мне ответить? Он не писал мне целую вечность.

Вив, ответь. Где ты?

Прочитав новое сообщение, я не могу справиться с глупой улыбкой. Прислонившись к стенду я печатаю ответ:

А где ты?

Он часто отвечает мне вопросом. Почему бы и мне не сделать так же?

Двигающиеся точки показывает мне, что он печатает ответ:

Я все еще на арене. У тебя все в порядке?

Забыв об обиде, я ничего не отвечаю и засовываю телефон в карман своей куртки. Всему есть объяснения, и я хочу услышать их прямо сейчас.

На улице почти совсем стемнело. Небо еще серое, но остатки солнечных лучей уже скрылись за горами. Я быстро пересекаю сквер и прохожу вдоль живой изгороди прямо к ледовой арене. Дверь все еще открыта, внутри нет никого, и я бегом несусь к тренерской. Но она оказывается запертой. Снова оказавшись в коридоре, я прислушиваюсь. Услышав какой-то шум, иду на звук и останавливаюсь возле полуоткрытой двери в тренажерный зал.

Все как в прошлом году. Когда я украдкой следила за ним.

Сейчас Лиам снова без футболки, и он снова сжимает рукоятки кроссовера. Его мышцы спины сильно напряжены, по гладкой коже струится пот. Он периодически посматривает на телефон, лежащий на сиденье другого тренажера.

Я не двигаюсь, любуясь картой его мышц. Его движения меня завораживают, хотя они самые обычные.

Лиам опускает рукоятки и, схватив полотенце, разворачивается. И, конечно же, замечает меня.

— Вивиан? — удивленно произносит он.

Сделав шаг в зал, я закрываю за собой дверь.

— Тебе уже пора перестать удивляться, при виде меня.

Пару секунд он рассматривает меня с ног до головы, затем принимается вытирать капли пота со лба.

— Ты права, — посмеиваясь, отвечает он. — Но почему ты оказываешься именно там, где тебя быть не должно?

Я вздергиваю одну бровь.

— Это уже риторический вопрос.

Лиам ничего не отвечает, пристально всматриваясь в мое лицо. Его вздох нарушает создавшуюся тишину.

— Ты злишься?

— Почему ты писал с другого номера?

Он отбрасывает полотенце и запрокидывает голову.

— Почему ты отвечаешь вопросом на вопрос?

— Эй, ты делаешь то же самое. Постоянно, — возмущенно парирую я.

Лиам смеется, прикусив нижнюю губу.

— Это может делать кто-то один из нас, — с улыбкой говорит он. — Иначе наш спор может продолжаться вечность.

Я совсем не против.

Его смех стихает, когда моя улыбка медленно сползает с лица.

— Вивиан, мы не можем находиться здесь вместе, — осторожно говорит он то, что я и так знаю. — Может прийти кто угодно.

Вообще это редко, когда арена пустеет. Здесь постоянно кто-то занимается. Но сейчас здесь пусто лишь потому, что недавно прошла игра, и все это бурно обсуждают. Но в любой момент кто-нибудь может захотеть поплавать, пока не слишком поздно. Или потягать штангу.

— Но ведь сейчас мы одни, — говорю я, пристально посмотрев на него.

Лиам натягивает на себя футболку и подходит ко мне вплотную. От него исходит смесь запахов пота и одеколона. И, похоже, его это совершенно не смущает.

Как и меня. Я поднимаю глаза, чтобы посмотреть на него.

— Где ты пропадал всю неделю?

Он поднимает руку и мозолистой ладонью проводит по моей щеке. Я цепляюсь за его предплечья.

— Эта неделя выдалась ужасной. Прости.

Он извиняется за то, что был сильно занят. Но неужели так сильно, чтобы не найти время написать мне?

Лиам внимательно всматривается в мое лицо.

— Ну, перестань. — Он проводит пальцем по моим губам. Еще в прошлый раз я заметила, как часто он это делает. — Мой телефон потерпел крушение, и я оставался несколько дней без связи. И я просто одержим тем, чтобы довести парней до финала, а еще… — Лиам склоняется, пристально посмотрев мне в глаза. — Кажется, я одержим тобой.

Тихо выдохнув, я продолжаю цепляться за его предплечье. Моя белая кожа буквально светится на фоне его татуированных рук.

— Видимо у нас разные понятия об одержимости, — на выдохе произношу я.